Ди-джей 2 - страница 14

В дверь творческой мастерской громко стукнули: раз, два, три.

— Войдите, открыто.

В комнату вошел, отдуваясь и протирая лысую голову носовым платком, полный человек. Неизвестный, задрал нос, осмотрел присутствующих, после чего величественно произнес…

— Господа, подскажите, кто из вас будет товарищ… Максим Иванов?

— Он, — Вовчик поднял голову, оторвался от радиоприемника, в котором что-то крутил, вертел, нажимал и ткнул рукой в Макса.

(Сорванец, за последние двое суток, с момента своего появления и по текущее время, превратился в почетного «внебрачного» сына студии звукозаписи. «Скромный певец-хулиган», что хотел то и творил на выделенной ему территории. И всё ему сходило с рук.).

— Да, это я, — Максим подтвердил слова пионера.

Колобок ринулся навстречу радисту, протягивая обе ладони для рукопожатия…

— Сударь, рад встречи! Я представлял вас, именно таким: По-гусарски бравым, творчески-раскованным, амбициозным и в то же время скромным молодым человеком.

— Он такой! — малолетний гений вновь влез в разговор. Раскрыв рот, он как шаман крутил отвёрткой над радиоусилителем: Спрятавшись за паутину, на него с испугом смотрели серебристые радиолампы, алюминиевые патроны конденсаторов, хвостатые провода сопротивлений и пухлые катушки трансформаторов.

— Я! главный режиссёр народного театра-студии «Новое время» Крутиков Ростислав Альбертович, — произнесли возвышено с помпезностью Марка Туллия Цицерона. — Надеюсь, слышали. Обо мне много говорят!

— Э-э-э, — протянул Макс, не зная, что ответить. — Раз говорят, тогда, наверное, правда…

— Милостивый государь, — Крутиков сразу перебил хозяина музыкальной каморки. — Надеюсь, вы хорошо воспитаны и не поддерживаете мнение тех горлопанов и писак, что опубликовали гнусную ложь в последнем номере «Театральной жизни»? Замечу сразу, со всей ответственностью и прямотой — это всё чушь, зависть и наговор завистников.

— Статья? — ди-джей начал перечислять вопросы, по-прежнему ничего не понимая. — В последнем номере? В «Театральной жизни»?

— Не думайте спорить! Никому не нужна эта заказная Хлестаковщина! Максим, вы же творческий человек? Надеюсь, были на последнем спектакле? Видели и вместе с героями пережили моё творенье? Во всём разобрались?

— Ваше творенье?

— К нам, приходит мало зрителей. Зато они понимают, что суть жизни, это вечная тревога и вечный вопрос: Быть или не быть — упасть или подняться — смириться или бунтовать! И поэтому я не кому не позволю говорить, а уж тем более писать гадкое о моем творчестве! Оскорблять меня в Театре или не дай бог Театр во мне!

— Это, о чём… — очередная безуспешная попытка Макса вставить хотя бы несколько слов в возвышенный диалог «Отца народного искусства».

— Мой милый друг, сейчас, я всё объясню, — с жестикуляцией, какую можно увидеть только в старых немых фильмах наконец-то начали рассказ…

— Поначалу я хотел сделать главную героиню хорошей производственницей, ударницей коммунистического труда, но несчастной в личной жизни. Поверьте, в современном театре так принято — героини то и дело терпят семейные неприятности — им изменяют, они изменяют, от них уходят никчёмные мужья, бросают пылкие любовники, а покинутые женщины гордо идут своей дорогой. Такова суть — такова жизнь — такова сущность бытия! Правда, некоторые, наиболее слабые, гибнут или уходят из жизни самыми различными способами. А современная публика, понимая это, жаждет ярких, крепких переживания, эмоций, впечатлений… Понимаете, о чём я?

— Не совсем, — произнес Максим.

— Чёт я тоже не понял, нифига, — Вовчик в своей манере продублировал отказ соседа. Он попытался на зуб попробовать крепость выдвижной антенны.

— Послушайте, уважаемый… э-э-э, — ди-джей попробовал задать вопрос, пока вошедший деятель искусств в очередной раз протирал лысую голову.

— Ростислав Альбертович, — подсказал ему умник с «задней парты». Перекусить антенну не удалось. Зато удалось погнуть.

— Ростислав Альбертович, я недавно в ДК. Ещё не знаком со всеми. Работы много: Трудимся до позднего вечера. А потом концерты, выступления, сочиняем и записываем песни.

— Товарищ Иванов! Я имел удовольствие посетить ваше выступление, — процедура сушки головы театрального деятеля была успешна завершена. Он с новыми силами продолжил изливать душу.