Дигенис Акрит - страница 38
745 И вскоре сшиблись копьями, но ни один не дрогнул;
Затем разъехались опять, мечи мы обнажили
И, вновь сойдясь, вступили в бой, упорный, рукопашный..
Боялся я, мой дорогой, увечье нанести ей:
Позорно, если женщину лишит мужчина жизни;
750 Позорно, если силой с ней померяться захочет;
Но Максимо по всей земле за доблесть прославляли,
И оттого сражаться с ней никто б не постыдился.
Нанес по правой ей руке удар повыше пальцев,
И меч моей соперницы упал на землю сразу,
755 И трепет охватил ее, и страх необычайный,
Но закричал я: «Максимо, пугаешься напрасно!
Как женщину прекрасную тебя я пожалею,
Но чтоб о подвигах моих ты знала впредь получше,
Хочу на скакуне твоем попробовать я силу».
760 И сверху по спине коня мечом нанес немедля
Такой удар, что разрубил его я на две части,
И половина лошади с наездницей упала,
А по другую сторону — другая половина.
И поднялась соперница, охваченная дрожью,
765 Срывающимся голосом воскликнула: «Помилуй!
Помилуй, повелитель мой, я горько заблуждалась!
Коль не отвергнешь ты меня, давай друзьями станем.
Храню я строго девственность, осталась непорочной,
Лишь ты сразил меня в бою и ты владеть мной будешь[438],
770 И стану помогать тебе в сражениях с врагами».
«Не бойся смерти, Максимо,— на это я ответил,—
Но невозможно сделать мне[439] тебя своей супругой:
Владею по закону я женой прекрасной, знатной,
И не могу пренебрегать ее любовью чистой.
775 Так спустимся же к дереву, укроемся под тенью,
И все тебе я расскажу, чтоб обо мне ты знала»..
Тут подошли к деревьям мы, у берега растущим,
И Максимо пошла к воде, свою омыла руку,
И место раны смазала целительным бальзамом[440],
780 Который по обычаю всегда мы в битву брали.
И плащ свой[441] сбросила она — палило солнце жарко,—
А был хитон[442] у Максимо подобен паутине,
Все тело, словно в зеркале, виднелось под хитоном,
Сосцы на грудях девичьих слегка уж выдавались,—
785 Прекрасна Максимо[443] была и ранила мне душу...
* * *
Т 2632 И вот сошел я с лошади, а дева подбежала,
Воскликнула с покорностью: «Привет тебе, владыка!.
Отныне я раба твоя, по прихоти сраженья»,—
2635 И руку правую мою поцеловала нежно.
И разгораться начало во мне желанья пламя,
Не знаю, стало что со мной: огонь сжигал все тело.
Старался всеми силами порока я избегнуть
И уговаривал себя и обвинял нещадно:
2640 «Проклятый, что стремишься ты к чужому достоянью,
Владея чистым родником[444], от всех других укрытым?» —
Так убеждал я сам себя, друзья мои, но тщетно,—
Еще сильнее страсть мою воспламенила дева.
Внимал я, зачарованный, речам ее сладчайшим,
2645 Была красива и юна, прелестна и невинна,
И уступил рассудок мой преступному желанью,
И совершился весь позор и сочетанье наше.
Затем сказал я Максимо, чтоб шла она обратно,
И напоследок произнес, стремясь ее утешить:
2650 «Иди же с миром, девушка, о нашей встрече помни».
И через реку на коне я быстро перебрался;
Она же девственность свою в воде омыла чистой,
Взывая горестно ко мне, прося назад вернуться[445].
2655 И возвратился я тогда к своей любимой снова,
С коня сошел и целовал супругу ненасытно,
Сказал: «Смотри, душа, какой владеешь ты опорой,
Какого дал защитника тебе творец всевышний».
Но ревность в душу ей вошла, и так она сказала:
2660 О, повелитель мой, за все тебе я благодарна,
Лишь мучаюсь, что с Максимо посмел ты задержаться.
И хоть не ведаю о том, что делали вы вместе,
Но есть господь, которому все тайное известно.
Тебя прощу я, дорогой, проступок твой забуду,
2665 Не вздумай только в будущем вторично провиниться,
Не то накажет бог тебя — судья он справедливый!
На господа всевышнего надежды возлагаю —
От зла тебя обережет, спасет твою он душу,
И наслаждаться радостно красой твоей чудесной
2670 Он даст мне многие года, мой милый[446] и прекрасный!»
И стал я убеждать ее и, обмануть желая,
Ей по порядку рассказал, как с Максимо сражался...
* * *
ГФ 826 О том, как в руку правую противницу ударил[447];
Т 2674 Сказал, что сильно кровь текла у Максимо из раны,
Что девушка от этого могла расстаться с жизнью,
ГФ 827 Коль сразу б я не спешился, водой полил ей руку
Из состраданья к женщине, поверженной и слабой:
«Омыл я руку Максимо, перевязал ей рану,