Дигенис Акрит - страница 8
А те, не в силах вынести ее рыданий горьких,
Воскликнули немедленно, сестру свою целуя:
240 «В тебе одной у нас душа, в тебе услада сердца,
И если хочешь ты сама, чтобы поехал зять наш,—
Пусть богом поклянется он, что быстро возвратится,
И мы помолимся тогда, чтоб путь его был счастлив».
И успокоив так сестру, вошли в покои зятя,
245 Прося прощенья у него за прежние их речи:
«Забудь обидные слова, не знали мы всей правды,
Не наша это ведь вина, но сам ты провинился,
Не пожелав нам о своих намереньях поведать».
Простил им прошлое эмир и заключил в объятья,
250 Затем, к востоку обратясь и руки вверх воздевши,
Провозгласил: «О мой Христос, о сын и слово бога,
Привел меня ты к светочу божественного знанья,
Из мрака вызволил и спас от заблуждений тщетных,
Все помыслы сердечные ты ведаешь, все тайны;
255 Коль позабыть посмею я любимую супругу
Иль этот сладостный цветок — дитя мое родное,
И не вернусь от матери так быстро, как сумею,—
Пусть для зверей и хищных птиц в горах добычей стану,
И между христианами пусть места мне не будет!»
260 И стал он после этого готовиться в дорогу.
Когда ж через пятнадцать дней закончились все сборы,
И сделалось известно всем, что близится прощанье,
То собралась вокруг толпа — друзья его, родные,
И можно было увидать любовь супругов верных:
265 С женою рядом шел эмир, держал ее за руку,
В опочивальню шли они, туда вступили вместе.
Лились ручьями слезы их, лились, из сердца словно,
И слышались стенания, сменявшие[111] друг друга:
«Дай слово мне, владычица, дай мне свое колечко[112],
270 И буду я, прекрасная, носить его в разлуке».
А девушка со вздохами ответила эмиру:
«Смотри же, клятвы не нарушь, властитель золотой мой,
Обнимешь коль другую ты — всевышний покарает,
Карает за грехи господь и справедливо судит».
275 «Любимая! — ответил он,— коль сделать так посмею,
Иль позабуду о любви, о страсти, нас связавшей,
Иль сердце, благородная, твое в печаль повергну,
Пускай разверзнется земля, Аид[113] меня поглотит,
Пусть не увижу радости с тобой, благоуханной».
280 И целовались без конца они, обнявшись нежно,
И много времени прошло в прощанье бесконечном.
Потоки слез обильные их лица оросили,
С трудом лишь двое любящих оставили друг друга,
Нисколько не стыдясь людей, собравшихся толпою.
285 Вот так всесильная любовь людей стыда лишает,
И знают это хорошо охваченные страстью.
Затем он поднял на руки дитя свое родное
И с плачем говорил ему, и все кругом слыхали:
«Дарует ли всевышний мне, о мальчик мой сладчайший,
290 Увидеть как на скакуне искусно ты гарцуешь?
И научу ль тебя владеть копьем, двоерожденный[114],
Чтобы сородичи тобой гордились по заслугам?»
И слезы не могли сдержать свидетели прощанья.
А между тем на скакунов породистых и быстрых
295 Вскочили отроки его, от дома поскакали,
И на коне своем эмир отъехал напоследок.
Большая собралась толпа родных его и близких,
На расстоянии трех миль[115] его сопровождали,
Он обнял на прощанье их, заставил возвратиться,
300 А сам пустился дальше в путь со слугами своими.
Книга третья
ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ СИРИИ С МАТЕРЬЮ
Всегда бывает любящий рабом любви послушным[116].
Похожа на судью она, терзающего сердце;
Кто в строгости не следует путям любовной страсти,
В тех метко стрелы шлет любовь, сердца их поражает,
5 Огнем вооружается, воспламеняет разум,
И овладеет если кем, спастись тот не сумеет,
Пускай прославлен будет он, пусть всех других богаче,—
Поднимется над ним любовь и заключит в оковы.
Все это испытал эмир, достойный изумленья,—
10 Презрел он власть великую, от славы отвернулся[117],
Забыл своих сородичей, родителей, отчизну,
От веры смог отречься он, пылая страстью к деве,
Воистину прекраснейшей и полной благородства.
Рабом любви покорным стал тот, кто врагом был ярым,
15 И родиной Романию избрал из-за любимой.
Но, вот, пришло из Сирии от матери посланье,
И к ней поехать он решил, страшась ее проклятья:
Ведь дело недостойное — родителей разгневать.
Спросил совета у родных, поклялся перед всеми,
20 Когда же радостно его в дорогу провожали,
Запел он песню бодрую, чтоб девушку утешить:
«Где сила ваша, отроки? Где резвость ваша, кони?
В усердье проводите дни и бодрствуйте ночами,