Дика - страница 12
Дома ждали ее с нетерпением. Сестры наперебой обнимали и целовали Илиту, а мать то и дело украдкой вытирала слезы.
Отец встретил ее недоверчиво.
— Это правда, что ты едешь в Москву? — спросил он.
— Правда, отец! Меня выбрали делегатом на съезд. — Волнуясь, Илита прикрыла лицо руками. — И все столько хорошего говорили обо мне, прямо совестно было слушать…
— Чего же тут совеститься? Ты эту честь заслужила, — возразила мать, собирая на стол ужин. — Садись, доченька, поешь. Устала, наверно…
— Делегатом… — проворчал отец. — А не слишком ли тебя поднимают? Мы уже отправляли делегатов в Москву к Михаилу Ивановичу Калинину. Пожилые, почтенные люди поехали — Цымырза́, Хату́, Уа́линка, наш председатель колхоза…
— Это были колхозные делегаты, отец, — заговорила Илита. — Помнишь, когда в Фарн приезжал Калинин, ему начислили трудодень. Так вот, Цымырза, Хату, Уалинка и председатель колхоза ездили в Москву, чтобы передать Михаилу Ивановичу зерно, шерсть, мед. Я слышала, что Калинин принял подарок и передал все продукты детскому саду. А сейчас в Орджоникидзе были выборы делегатов от всей Осетии. Мы будем утверждать новую Конституцию!
Крим смотрел на дочь внимательно, серьезно. Ни тени улыбки не было на его лице.
— А кого еще выбрали? — спросил он.
— Из Фарна? Мылыхо Цораева.
— Ах, Мылыхо! — Крим удовлетворенно кивнул головой. — Он, конечно, достоин. А вот с тобой, право слово, поспешили! Неужели во всем селении не могли найти человека более серьезного? Быть на съезде, обсуждать государственные дела, выносить решения — для этого надо обладать мужским умом! А ты еще совсем девчонка…
Ну, насчет «мужского ума» отец явно перегнул палку. Хоть у многих звеньевых и мужской ум, однако Илита с подругами оставила всех их позади. В одном отец прав: молода она, чтобы на равных разговаривать с самыми мудрыми, самыми знатными людьми страны.
Сказать по чести, Илита и не предполагала, что ее изберут делегатом на Чрезвычайный съезд. Она была поражена, когда в зале назвали ее имя, а затем все присутствующие дружно проголосовали за нее…
Конечно, старый Крим ворчал только для вида. В глубине души он был рад за Илиту, гордился ею. Растут дети, мужают, слава, словно ручной сокол, садится к ним на плечо. С той поры как семья перебралась в долину, жизнь наладилась. Появился достаток. Дети выучились. И Крим рад, что все они нашли свое счастье. О старшей дочери, доярке, жившей с мужем в соседнем селе, не раз писали газеты, хвалили ее. Другая дочь, Катя, по призыву комсомола поступила на Бесланский маисовый комбинат, работает лаборанткой. Это совсем недалеко от дома Крима — стоит только перейти Терек. С этого берега, из Фарна, хорошо видны светлые корпуса комбината.
Крим всегда с интересом слушает Катины рассказы о работе. Оказывается, в цехах комбината из кукурузного зерна изготавливают сахар, крахмал, кукурузное масло… Да мало ли что еще делают на этом предприятии — Крим никогда не мог запомнить всего.
Катя домой возвращается поздно — общественных нагрузок у нее тоже хватает. Бывало, зимой, когда рано темнело, Крим подзывал Илиту: «Ну-ка, дочка, надевай мою шапку, шубу, возьми ружье и беги встречать Катюшу!» Гордясь отцовским поручением, Илита спешила к мостику, что висел над Тереком. Завидев в полутьме фигурку сестры, начинала насвистывать веселую песенку. Да, у Илиты еще в детстве выработался смелый, независимый и гордый характер. С таким характером она многого добьется!
Другие дочери у старого Крима тоже хороши. Зина будет врачом, Тамара мечтает стать учительницей в родном Фарне. И сам Крим, несмотря на годы, не думает уходить на покой — сколько еще надо построить и жилых домов, и колхозных помещений. Руки у него крепкие — молодые могут позавидовать. Они уверенно держат мастерок и топор. Глаза тоже видят зорко. В общем, работу его в колхозе ценят. Считай, каждый праздник им с Амой дают почетные грамоты и премии. Нет, теперь жить можно, не то что раньше, при алдарах.
В пути от Орджоникидзе до Москвы Илита подолгу стояла у окна вагона, не переставая восхищаться и радоваться. Как велика и прекрасна Россия! Мимо проносились поля и леса, грохотали мосты, лежали закованные льдом реки, по вечерам сияли бесчисленными огнями города…