Дикий Восток. 1910. Часть 1 - страница 76

Продолжать тему явно не имело смысла, и Артем сменил направление разговора.

— Сам где живешь? Чем родители занимаются?

— На углу Бутырской и Большой Ивановской. Батю в прошлом году холера сгубила, мы с мамкой одни остались.

— Ты один у нее?

— Нет, еще братик и сестренка. Я старший.

— Понимаю. Будешь исполнять мои поручения — заработаешь на школу. И не только для себя. Ты, думаю, понял, что человек я не жадный. Только люблю, когда работу делают хорошо. И в срок.

— Спасибо, дяденька, за доброту. Век Бога буду молить о вашем здравии!

— Ну, ступай.

Шло время. Торопов, удобно устроившийся на скамейке перед Драматическим театром, уже несколько раз полностью перечитал всю газету, и даже, как ему казалось, разобрался в правописании «ятей». За прошедшие полчаса он придирчиво осмотрел всех имеющихся на площади извозчиков. Некоторые из них уже успели сделать по нескольку рейсов, а Яшки всё не было. Беспокойство нарастало вместе с количеством выкуренных папирос. Егорка всё также носился по площади с уже изрядно похудевшей пачкой прессы. «Забыл, что ли?» — Раздражённо подумал Торопов. Он уже собрался было подойти к мальчишке, даже свернул в рулончик газету, но произошедшее в следующий момент всё изменило…

Двери театра с шумом распахнулись и на улицу, едва не споткнувшись, выпорхнул весьма любопытный персонаж, тут же привлёкший к себе внимание окружающих. Когда-то весьма неплохой костюм и ботинки выдавали не рабоче-крестьянское происхождение, но небритость и всклокоченная шевелюра…

— Да, я пьян! Слышите, пьян! — Картинно грозя пальцем вышедшему швейцару, с театральной интонацией громко произнёс он. — Но что вы можете знать об актёрской душе, коль сами вы бездушны? Пять лет… Какие роли! А теперь — в дворники?!

— Иди — иди ужо. Проспись. А то ить совсем выгонят. — Швейцар был непробиваем.

— О темпора, о морес… — Замутнённый взгляд пьянчуги разбился о беспристрастность закрываемых дверей театра.

Нетвёрдо стоя на ногах, он с досадой махнул рукой. Этот жест привёл к окончательному искривлению пространства и почти мгновенной телепортации персонажа на скамейку рядом с Тороповым, который инстинктивно отодвинулся. Сокрушительный удар всемирного тяготения успокоил пьяного бедолагу. Он уснул в неестественной позе, периодически громко всхрапывая и распространяя вокруг свежее алкогольное амбре. «Вот же козёл!» — Подумал Артём, торопливо поднявшись и осмотрев на всякий случай свою одежду. Кто-то дёрнул его за рукав.

— Никита Никитич, вон Яшка приехал! — Егор кивком головы показал направление.

Извозка у Яшки была и в самом деле что надо. Подрессоренные белые резиновые колёса на спицах были закрыты металлическими плавно выгнутыми крыльями, выкрашенными в чёрный цвет с тонкой белой каймой. Кожаная стёганная обивка пассажирского сиденья выглядела просто как новая. Все деревянные детали блестели свежим лаком. Под дугой действительно висело несколько бубенчиков, привязанных разноцветными лентами.

Настоящий «мерседес» на гужевой тяге. Вороной жеребец с лоснящимися боками свидетельствовал о заботливом хозяине. На козлах восседал Яшка-Лях собственной персоной, оглядывая площадь в поисках очередного богатого седока. Тонкие усики, лихо подкрученные а ля Сальвадор Дали, немного вздёрнутый подбородок, то ли для того, чтобы видеть дальше, то ли из высокомерия. «Да это же тот урод, что пацанёнка пнул вчера!» — Осенило Артёма. — «Ну, крендель, придётся тебя в узел завязать! И что за странный цвет лица?»

— Спасибо, Егорка. Теперь займись участком и Слав… Господином Антоном. — Осёкшись на секунду, отдал распоряжение Торопов. — Я тут ещё пару часов пробуду. Утром ищи меня в номерах. Если меня там не будет, то непременно дождись. Понял? — счел необходимым напомнить Артем.

Егорка лишь молча кивнул в ответ, показывая, что повторять ему не надо, он памятливый, и сразу побежал бодрой рысью в сторону торговых рядов. По-видимому, это была кратчайшая дорога к полицейскому участку.

Артём же, оглядевшись и убедившись, что все соседние лавочки заняты, и отделаться от соседства с бренным телом похрапывающего служителя Мельпомены не удастся, вновь присел на противоположный край скамейки и развернул газету, внимательно посматривая за Яшкой.