Дикий Восток. 1910. Часть 2 - страница 27

— Мы прибыли с Аляски. Фамилии у нас с братом разные. Мы сводные — матери и отцы у каждого свои. Родители соединились повторным браком, впрочем, никак не оформляя его. Откуда точно мы происходим — ничего определенного утверждать не можем. По малолетству не запомнили, а после жили в других краях. Но точно крещения не принимали. Родители — люди передовых взглядов — решили, что дети сами в разумных летах должны сделать свой выбор. А даже если бы и были крещены, то, не зная в какой точно церкви, не смогли бы взять там выписку из приходской книги.

Предки наши, пребывая в пределах Российской империи, в особых документах не нуждались, а когда власть переменилась — иного подданства принимать не стали, оставшись верны своей отчизне. Потому мы твердо заявляем и в том можем поклясться, что деды и прадеды наши были подданными российских императоров, а значит, и мы, вослед за ними, имеем все права природных российских граждан. Готовы жить, служить, платить налоги и верно исполнять свой долг перед Россией.

Что до крещения, то мы и в этом готовы к самым решительным действиям. И просим о проведении, поелику возможно скорее, обряда крещения в лоне Русской Православной Церкви.

Образование мы от родителей наших получили преизрядное. Брат больше точными науками увлекался, а я гуманитарными знаниями. Опять же капиталом располагаем. Готовы его вложить в дело техническое.

— Чем конкретно хотите заниматься?

— Мастерскую или даже свое производство машин. От велосипедов до автомобилей и мотоциклетов. Может, и торговлей займемся. Купим купеческое свидетельство второй гильдии и начнем поставки разных технических новинок в Омск, а со временем и весь Степной край охватим.

— Удивительная история. Так понимаю, вы желаете, чтобы я взялся за дело утверждения вас с братом в подданстве российском?

— Не только. Мы уже начали делать приобретения недвижимости. Скоро начнутся разные сделки, оформления патентов и прочая деловая переписка, договора и тому подобное. Нам важно, чтобы всегда был рядом человек, сведущий в юриспруденции и знающий омских чиновников и коммерсантов. Вы ведь коренной омич? Наверняка лично знакомы с многими.

— Это не совсем моя специализация…

— Бросьте, Константин Андреевич. Я буду хорошо вам платить, а если вы покажете себя на уровне — то и вовсе могу предложить вам постоянную работу на очень выгодных условиях! Но не станем забегать вперед! Давайте проще — мы с братом на наших предприятиях обеспечим трудящимся достойные условия. Все, как вы требуете, и даже больше. В Омске прибавится рабочего класса, а это напрямую в ваших интересах! Мы даже не будем мешать вести среди них вам агитацию, напротив, сделаем школу для пролетариев и откроем библиотеку. Можно сказать, я предлагаю вам участие в проекте по созданию в локальном масштабе социально-передового предприятия.

— Вы просто змей-искуситель.

— Отнюдь. Я просто честно обрисовал вам ближайшие перспективы. Ну что? Договорились? Готов немедля выплатить вам авансом сто рублей. Так сказать, внести депозит, который будет неснижаемым.

— Убедили. По рукам!

— Вот и отлично. Тогда жду от вас конкретных предложений. Нам требуется закрепить недвижимость у старшего нотариуса и добить вопрос с легализацией…

В жандармском управлении.

Поздним вечером того самого дня, когда наши герои так удачно совершали свои первые крупные приобретения, они сами того не зная, стали предметом обсуждения в средоточии охранителей — Омском областном жандармском управлении, что в те времена располагалось на углу Тарской и Воздвиженской (ныне улица Булатова).

— Вызывали, господин полковник? — вытянувшись по стойке смирно, четко отрапортовал молодой двадцатипятилетний жандармский офицер, только в марте прошлого 1909 года переведенный в корпус. — Поручик Талалаев по вашему приказанию прибыл.

— Да, проходите, проходите Федор Никандрович. Я тут надумал чайком себя побаловать. Бывает, днюю и ночую здесь. — с легкой барственной интонацией и светским лоском легко начал беседу сам начальник Омского управления полковник Александр Петрович Орлов. Мундир его украшала единственная награда. «Анна на шее», она же орден св. Анны 2-й степени, носить который по статуту полагалось на алой с узкой золотой каймой ленте именно так — на шее, чтобы сам орден располагался немного ниже воротника. — А вы отчего так задерживаетесь на службе? В ваши годы можно подыскать иные занятия по вечерам. Вы ведь еще не женаты?