Дикий Восток. 1910. Часть 2 - страница 5
А неторопливый разговор за столом тем временем продолжался.
— А сам ты, Сеня, давно ли в Сибири обосновался? — Предпочел сменить тему Артем.
— Так, почитай, три года весной будет. Костромские мы. Там-то земли совсем мало выделяли, на Степана, как родился, и вовсе отказались прирезать пашни, мол, батрачь иди, Сенька, коли беден. А какова земля — такое и хозяйство. Своей, даже и самой худой лошаденки, и той не имели. Послушал, что народ рассказывает и надумал. Полгода на стройке железной дороги отработал. И не землекопом — плотничал, как сам святой Иосиф. Мы из крестьян казенных, но руки у меня с малолетства к топору навычны. Вот и сумел подрядиться в артель. Деньжат скопил, присмотрелся чего и как. А потом ужо с Авдотьюшкой моей да старшенькими — Степке пять годков едва сполнилось, а Марьюшке и того меньше. Младший наш — Ваньша, — он с любовью посмотрел на сидящего рядом с матерью светлоголового малыша, — энтот уже тутошний, в Сибирях родился. Сели, значица, на машину-паровоз и поехали по железке в дальние края. Пришлось победовать споначалу, зато нынче, эх! На жисть и хлеб с маслицем заработка хватает. Я, ить, плотник. Чего хошь вот энтими самыми руками могу с дерева исделать. Начал заказы брать. Народишка много наезжает кажный год. И всем жилье подавай. И платят сразу. Домишки рубить, сарайки, бани, колодцы, конюшни, амбары, воротА и заборы. Всё ить надо добрым хозяевам. Как иначе? Вот так и обжились с Божьей помощью и трудом непрестанным. Корову завели, курей, поросят. Овечек, опять же. Энтот дом своими руками отстроил! — С гордостью признался плотник.
— Да, дом у тебя — что надо. Слушай, а нельзя ли тут где-нибудь подзаработать, да угол снять? Ведь, чую, дело с документами затянуться может.
— Заработать, говоришь… — Семён почесал затылок. — Я нонеча подряд получил, домину «па-ви-ли-он», — медленно и важно, по слогам выговорил Семен диковинное для него слово, — для выставки ставить. Люди завсегда нужны, особливо тверезые и с верной рукой. А ты, какому ремеслу обучен, что делать умеешь?
"Могу копать, могу не копать" — вспомнился Тёме старый анекдот. — "Чёрт! Ведь не скажешь, что командир взвода связи. Или электрик-сантехник. Хотя…"
— В плотники точно не гожусь. Зато, на телеграфе могу работать. На телефонной станции. В механических мастерских тоже могу… — Про водителя автомобиля, радиста, сантехника и электрика Тёма предусмотрительно промолчал.
— Ээээ, милай, тебе тогда только на железную дорогу иттить. — Разочарованный Семён махнул рукой куда-то в сторону станции. — Вот ежели столяром или плотником, тады подсобил бы. А так…
— Ну а с углом посоветуешь чего? — С надеждой и намеком спросил Тёма. — На пару месяцев, хотя бы… А может, даже, до весны.
— Дык, а родственники как же? К ним же ехали? — Спросил в недоумении Семён.
— Да я же так, на всякий случай, про весну спрашиваю. — Торопову стало неудобно за своё враньё. — Вдруг, с документами заминка выйдет?
— Это верно. С документами завсегда мороки много… — Семён немного помолчал, прихлёбывая чай. — Есть тут один дом. Там хозяин недавно помер. Хороший мужик был Петро. Мастеровитый. На железке работал. Застудился посередь лета, ледяной воды испив. Дохтура ничего исделать не смогли. В три дни сгорел от лихорадки. Упокой, Господи, его душу.
Семен размашисто перекрестился, зачем-то дернул себя за бороду, вздохнул и продолжил рассказ:
— Больше месяца как его схоронили, да, Авдотья? Таперича вдова его, Матрена, собирается обратно в Россию. К родне поближе. Господь то деток им не дал. Что ж ей, одной бедовать? Дом надумала продавать, да покупателей пока не густо. Сходите туда, может, пока, суть да дело, она пустит вас за плату малую. — Отхлебнув чай, плотник вдруг спохватился. — Хотя нет. Лучше я сам к ней схожу. Со мной она сговорчивей будет.
— С чего бы? — Артём почуял подвох.
— Матрена баба суровая. Строгая. Набожная. Может и вовсе от разговора отказаться, ежели вы, к примеру, на иконы не перекреститесь, в избу войдя.
Семен, видя, что доводы не оказали особого действия на Торопова, добавив громкости и эмоций в голос, заявил: