Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - страница 32

Вопрос о выдаче пособий упирался в необходимость подтверждения заявителем собственной личности, так как у многих беженцев паспорта были либо утеряны, либо отобраны в Германии. Нередко вместо российского паспорта консульству предъявлялись выданные германскими властями свидетельства о выселении данного лица по причине его принадлежности к русскому подданству.

Подобный документ вызывал подозрение у консульских работников не только потому, что германские власти сами не были уверены в принадлежности данного лица русскому государству, но и потому, что подобные «свидетельства» нередко использовались для засылки в Россию нежелательных лиц. Не могли быть признаны достаточными доказательствами подданства и заявления о принадлежности к нему, сделанные датским властям неизвестными, не имеющими бумаг лицами.

Несмотря на, казалось бы, убедительную аргументацию, которую сотрудники консульства неоднократно приводили датским властям, опасаясь огульно брать на себя ответственность за всех прибывающих беженцев, датчане настаивали на безусловном признании этих по существу липовых документов. Доводы местной полиции сводились к тому, что даже в случае подлога документов датчане лишены возможности возвращать в Германию лиц, именующих себя или признаваемых германскими властями русскими подданными. Поэтому, утверждали местные власти, генеральное консульство обязано принимать всех подобных лиц на свое попечение и возвращать их в Россию.

Вступать в споры не имело смысла. Тем более что по сведениям местного железнодорожного управления, за первой партией депортированных ожидались другие, более многочисленные, причем в неопределенном количестве. Возникала реальная угроза накопления в Копенгагене такой массы депортированных, которых будет просто негде разместить.

Исходя из этого, генеральное консульство не стало придираться к юридической стороне предъявляемых документов, приступив к немедленной выдаче пособий на возвращение в Россию. В связи с нехваткой средств необходимые суммы пришлось взять из фонда заработной платы сотрудников. В течение трех дней пособия получили 534 человека на общую сумму свыше 8800 датских крон.

Значительная часть нуждающихся воспользовалась тем, что императрица Мария Федоровна при проезде через Копенгаген приказала за ее счет снарядить поезд для возвращающихся в Россию.

26 июля стало последним днем массовой депортации русских из Германии. В дополнение к ним в эти же дни в Данию прибыло 155 человек пароходом из Северной Америки.

Особо следует сказать о моряках торгового флота. Лишенные возможности продолжать плавание в Балтийском море, русские и финские суда укрылись в нейтральных, в том числе датских, портах. Вынужденные к бездействию и неся большие расходы по содержанию экипажей, судовладельцы распустили команды, возвращая людей в Россию при содействии генерального консульства. Через некоторое время стали возвращаться и капитаны, оставляя свои суда под охраной портовых учреждений.

В отчетах российской миссии нет точных данных относительно проехавших через Данию русских беженцев, но, согласно датской полиции, с начала войны через Копенгаген по пути из Германии и Англии проехало не менее 30 тыс. русских подданных. В подтверждение приводятся данные о том, что не только все обычные поезда, но и дополнительные, а также формируемые по просьбе миссии, уходили переполненными. Только через станцию Гедсер в течение первых 20 дней войны проследовало не менее 4 тыс. русских. Основная же часть беженцев прибывала в Копенгаген через станцию Вамдруп. Через нее направлялись и дополнительные поезда.

Вынужденное внимание к оказанию помощи русским беженцам грозило датчанам осложнениями с Германией, которых Копенгаген стремился по возможности избежать.

Главной опасностью и проблемой Дании в годы войны стали нарушения морских торговых перевозок – жизнь и экономика страны критически зависели от поставок угля, зерна, нефти, хлопка и т. д. До 1914 г. главным датским товаром на экспорт была продукция мясомолочного животноводства – 60 % шло в Англию, 30 % в Германию. С началом войны импорт датского продовольствия в Англию резко сократился – мясо и масло Дании почти полностью пошли в близкую Германию, отрезанную фронтами и морской блокадой от иных источников продовольствия. Дополнительные поставки продовольствия из Дании позволяли Берлину прокормить два десятка дивизий.