"Диссертация" лейтенанта Шпилевого - страница 6

— Где же вы пропадали?

— Здравствуйте, — поздоровался я и сразу почувствовал себя свободнее. — Нашлись документы?

— Не все. Я разыскала лишь дубликат текста, который был под снимком.

— А сам снимок не нашли?

— К сожалению, нет, — вздохнула Мария Андреевна.

Я взял лист бумаги и прочел:

«Подвиг Матвея Петрищева.

В октябре 1941 года фашисты рвались к Волногорску. Моторизированная дивизия генерала Кенига подходила к городу с севера. В первую очередь, фашисты стремились захватить склады с боеприпасами. Когда же они заняли их территорию, раздался мощный взрыв. Склады взорвал Матвей Петрищев. Сам он погиб, но уничтожил множество фашистских солдат, офицеров и боевой техники. Вечная слава герою!

На снимке: Матвей Петрищев».

Я посмотрел на Марию Андреевну.

— Наверное, этого недостаточно? — спросила она.

— Это уже кое-что, но меня интересует другой вопрос. Почему к тому времени в Волногорске располагались склады с боеприпасами? Боевые корабли тогда здесь не базировались, военных частей тоже не было...

Мария Андреевна задумалась.

— Я родилась и выросла в Волногорске, — наконец, сказала она. — И тоже очень редко встречала в городе военных. Тем более, не подозревала, что здесь могут быть какие-то склады. Но осенью сорок первого взрыв действительно имел место, и вы можете убедиться в этом, если съездите на шестой километр Северного шоссе.

Возникла новая загадка. Городок Волногорск до войны не имел какого-то особого значения. Располагался он далеко от морских и сухопутных коммуникаций, поэтому вряд ли мог быть местом хранения большого арсенала. Но, судя по описанию, взрыв был довольно мощным.

Мария Андреевна, видимо, угадала ход моих мыслей:

— Взрыв был очень сильный. Волной от него разрушило водонапорную башню на холме, хотя от нее до места взрыва километра три было.

Я сделал пометку в блокноте о водонапорной башне, о взрыве и спросил Марию Андреевну:

— Скажите, вы случайно не знаете, каким образом фотография Матвея Петрищева оказалась в музее?

— Увы. Я работаю здесь недавно.

Я вздохнул. Мария Андреевна участливо спросила:

— А почему вас это так интересует?

— Готовлю доклад о Матвее Петрищева, — пояснил я. — Но дело не только в нем. Человек пожертвовал жизнью ради счастья будущих поколений, а мы даже фотографию его не смогли сберечь.

Мария Андреевна покраснела.

— Оправдываться бессмысленно, — тихо сказала она, — но я приложу все силы... Можете рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, — поблагодарил я и подумал, что на моем пути встретился еще один хороший человек.

Я ушел из музея в приподнятом настроении. Мария Андреевна обещала пересмотреть все реестровые книги и найти источники поступления сведений о Петрищеве.

В тот вечер мы с Галкой долго бродили по Приморскому бульвару. Было очень тихо.

— Вот сделаю доклад, — напомнил я Галке, наверное, уже в сотый раз, — и тогда вперед. Да здравствует природа!

Галка вздохнула и посмотрела на звезды.

— Далеко до них, — сказала она. — Просто жутко становится, когда подумаешь о космических расстояниях... И о времени...

Ко мне в каюту позвонил дежурный по кораблю:

— Товарищ лейтенант! Здесь, на причал машина приехала... за вами.

— За мной?!

— Ты становишься заметной фигурой! — усмехнулся Селин, перебирая на столе детали радиоприемника.

Я схватил фуражку и выбежал на ют, где встретил Скосырева.

— Полагаю, вам будет полезно осмотреть место взрыва, — предложил он.

— Так это вы машину вызвали?

— Я. Вы же сами говорили, что на шестом километре Северного шоссе Матвей Петрищев взорвал склады с боеприпасами.

Мы сели в машину, которая взревела мотором и, развернувшись, рванула за город. Скосырев первым нарушил молчание:

— Мы уже знаем, в чем состоит подвиг Петрищева. Теперь остается уточнить детали, и ваш доклад можно считать подготовленным.

Я промолчал. Действительно, день моего выступления стремительно приближался, а о Матвее Петрищеве я знал пока еще очень мало. Что же это был за человек?

Машина неслась вперед. Справа и слева пролетали зеленые полосы виноградников. Километра через три показалось море, над которым, как всегда в жаркую безоблачную погоду, висело прозрачно-серебристое марево. Появились холмы, поросшие густым кустарником, дорога круто пошла вверх.