Дневник Квятика – 1 - страница 11

Посмотри, что натворил!

Трупы людей не успевают хоронить – сначала их хоронили в гробах, теперь – в мешках.

Крематориев – не хватает…

Тысячи и тысячи… их плачь и горе – проносятся эхом по планете.

Ты поставил на колени – города, страны, и даже целые континенты.

Люди, которые считали себя великими, покорили космос и изучали далекие планеты – теперь в ужасе молятся в церквях – Помоги нам! Спаси и сохрани!

Неужели ты думаешь – они простят?

Нет, не простят.

Ты не выживешь, шарик.

Лишь, если очень сильно повезет – станешь какой-то безобидной мутацией, вроде легкого насморка.

В ноябре.

Не более..

Иногда думаю, если бы я мог иметь выбор- согласился бы стать тем самым организмом – который он ищет?

Которой заболел бы.

И ценой своей жизни – позволил ему наконец мутировать, превратил бы его – в безобидный вирус, которых тысячи вокруг нас..

Которые мы не замечаем…

Наверное да.

(Может поэтому, ты ищешь – именно меня?)

Да только, мои фантазии – это лишь пустые мысли.

И ничего не значат.

Что действительно происходит на улице – никто не знает.

Там ужас – животный и страшный. Как будто что-то первобытное, далекое и забытое – вернулось из прошлого…

И убивает… убивает… что-бы найти свое место под солнцем.

Как и сам человек делал когда-то. Что-бы выжить. На этой планете.

Не понимаю…

Пусто в мой квартире.

И тихо.

Смотрю в окно… там солнце садится.

Темнеет…

И лишь белый листочек бумаги – колышется одиноко.

На пустынной улице..

Бах – бах!

С утра мне в дверь постучали.

Я открыл дверь и тут же пожалел об этом. За дверью стояла огромная толстая баба в грязном пиджаке и ржавым ведром- хриплым голосом сказала что она моет пролет и ей нужно набрать воды. После чего закашляла…

Мне показалось что из ее рта вылетаю бациллы и я закрыл дверь.

Она стала кричать что жильцы в этом подъезде – одни гандоны, а я ей в ответ – что запрещено впускать кого либо в дом, или собираться больше двух человек..

Я был прав.

Правительство объявило карантин.

Эпидемия вируса.

Надев повязку на лицо, я оделся и пошел на автобусную остановку. Нужно было добраться на работу – несмотря на карантин.

Но блин… ни один автобус не остановился.

Второй, третий…

Я вдруг вспомнил что водителям запретили брать более 10 человек в салон. А там уже были…

– Черт! – Сказал грустно. И понял что скоро стану безработным.

Прошло пол часа.

Без результата.

И вдруг какая-то злость охватила меня.

– Неужели обстоятельства – сильнее меня?

Я все упорно ждал – что автобус остановится.

Ждал… ждал… пока какая-то женщина не чихнула мне прямо в затылок.

Кажется, это была та баба с ведром.

После этого я решил пойти на трамвай. Хоть это и далеко… два километра.

Ну все же… есть шанс не стать безработный.

Я сильный.

Смогу!

Едва переставляя окоченевшие от холода ноги поплелся туда мечтая по дороге как приду… попью горячего чайку, протяну усталые ноги под столом и поясню начальству – через что я прошел добираясь к ним. Может меня даже похвалят в итоге. Или повысят по службе… в благодарность что я все-таки добрался…

Холодный ветер хлестал мне в лицо, а ледяные снежинки падающие с неба впивались в кожу как иглы. Марлевая повязка сползала с лица все время а слезы – от ветра текли по воспаленным глазам.

Через час, подойдя наконец к остановке, я обнаружил что все трамвайные рельсы занесены снегом. Это означало что никакого трамвая тут не было, как минимум два дня.

Да и вообще, на улице не было никого.

Лишь пустые коробки обветшалых домов, лишь грязные мусорные баки – вдали.

Вдруг от одного из них – отделилась тень… направилась в мою сторону. Какой-то здоровый мужик, с обмерзшим лицом подошел к остановке тоже и стал пристально рассматривать меня.

Я насторожился.

Прошло десять минут, двадцать…

Повернутся и пойти обратно домой я не мог, так как не хотел поворачиваться к нему спиной.

А он, поняв что я догадался об этом, вдруг стал ходить вокруг меня кругами. Все время пытаясь зайти мне за спину..

То справа… то слева…

Но не тут то было.

Я успевал повернутся к нему лицом. Лишь судорожно сжимая при этом в кармане – связку ключей… что-бы кулак мой стал сильнее.

Ибо пальцы мои – слабые… привыкли лишь на клавиатуре клавиши нажимать.