Дневник - страница 6

.

В 1913 году Дроздовский добился командировки в Севастопольскую авиационную школу, где изучил наблюдения с аэропланов{12}.

Европейская война застала Михаила Гордеевича в Варшаве, откуда он был назначен в штаб главнокомандующего Северо-Западным фронтом. Вот что мы читаем в его письме от июля 1914 года: «Я далек от боевой линии, это угнетает меня, но начальство не пускает меня пока вперед. Здесь, правда, больше в курсе дела, но зато не услышишь свиста пули, а без этого разве война – война!!! Ничего, пойдут убитые и раненые, а также ищущие места побезопаснее, будет и мне замена. Эта война, величайший исторический момент – моя великая, самая страстная мечта, и я принужден оставаться в стороне, разве можно сказать, что я участвую в ней. Если бы хоть нести ответственные, требующие самостоятельной деятельности обязанности, а то должность помощника начальника отдела в таких крупных штабах – роль писарская. И это тогда, когда решается судьба моей родины, я должен исполнять бесцветную работу, вне опасности. Такая жизнь угнетает меня, положительно любое дело валится из рук».

Стремление Дроздовского к более активной роли, наконец, после долгих хлопот получило свое осуществление, он был назначен в штаб 27-го армейского корпуса.

Вновь обращаемся мы к письму Дроздовского по поводу этого назначения:

«Наконец-то мне удалось вырваться из штаба Главнокомандующего, здесь только в штабе дивизии или корпуса я буду иметь возможность проявить инициативу, с моим маленьким чином (капитана) принести большую пользу, конечно, все будет зависеть от личностей начальствующего персонала, но хуже не будет… Поймите, что пришлось мне пережить последнее время: на северо-западном фронте неудачи, их я предсказал до войны в бесконечных разговорах и спорах в штабе. В своем дневнике я указывал на печальные последствия нашей стратегии, я предвидел все и ничем не мог помочь, предотвратить тяжелые последствия. Ведь в наших руках была яркая, блестящая победа, при наличии тех обстоятельств, с которыми мы вышли на войну, а во что ее превратили?..»

В приложении приведены отрывки записок из полевой книжки Дроздовского, относящиеся к этому периоду.

Осенью 1915 года Михаил Гордеевич был произведен в подполковники и назначен начальником штаба 64-й дивизии. Наконец он смог в более широком масштабе проявить свою инициативу.

Следующий факт, характеризующий Дроздовского, произошел в бытность его начальником штаба 64-й дивизии.

Во время ночного отступления Н-го корпуса переправу через мост внезапно захватила немецкая конница, чем поставила не успевшие переправиться наши части в безвыходное положение. Неожиданно раздались крики «ура», и на мосту появился подполковник Дроздовский с группой солдат. Впоследствии выяснилось, что получив донесение о захвате немцами переправы, Михаил Гордеевич сразу учел положение, наскоро собрал находившихся вблизи штаба солдат и кинулся к мосту. После короткой схватки немцы бежали, и до утра подполковник Дроздовский занимал отбитую им переправу, а утром возвратился в штаб и приступил к своей обычной работе.

Настроение Дроздовского сильно изменялось в связи с обстановкой на фронте.

Из письма М.Г. Дроздовского от апреля 1916 г.:

«У меня громадная работа, не говоря уже о текущем бумагомаранье; иногда целыми днями пропадаю на позиции; приходится делать организационные работы, требующие большого напряжения, но совершенно необходимые, чтобы быть во всеоружии перед случайностями. Я давно старался добиться у своего генерала той планомерности, с которой он никак не может мириться. Теперь сверху крепко нажали, и мне удалось получить руководство в свои руки, и надо торопиться все сделать, пока не вставят очередной палки в колесо». К лету, в ожидании боев Дроздовскому приходилось усиленно работать; вот что он пишет в июне:

«Я по горло завален делами, целыми днями на позиции, возвращаюсь с обходов усталым и зарываюсь в бумагу, без конца сидишь и пишешь, позднее разбираю телеграммы – это пачка в добрый роман Золя.

Вполне понятно, почему у нас сейчас огромная, лихорадочная работа, приходится напрягать все силы, чтобы не быть неподготовленным к событиям. Всюду нужен контролирующий глаз, предусмотрение и организация. Конечно, мало 24 часов в сутки. Все это ничего, если бы не это наводнение бумаги; я не только не видел ничего подобного, но даже не предполагал, что может существовать такое море бумаги; это все подлая привычка отписываться. Если бы старшие и высшие действительно побольше работали и чаще посещали части, не нужно было бы этой мертвящей, душащей бумаги.