Дневник молодого специалиста[СИ] - страница 24
Такого я не ожидал и обиделся:
— Вы хотите сказать, что я — дурак?
Кирилл хмыкнул, а Никодимыч начал объяснять:
— Нет, то есть, да. Эй, Ваня, не хмурься! Ты не дурак, а… То есть, в некоторых смыслах ты — дурак… во многих смыслах… Да ты не обижайся, а послушай меня! Когда я узнал, чей ты сынок, то не поверил. Дело даже не в том, на какую должность отец тебя устроил. Как-то не так ты себя ведёшь для сына такого человека.
— Не так? — переспросил я. — В смысле?
— Ты ведёшь себя по-человечески, — подсказала Инна.
— И это глупо?
— Это не глупо, а необычно, — объяснил Кирилл. — Но в некоторых ситуациях, конечно, очень глу… Ну, вот что, давайте отложим выяснение нестандартности мышления Ивана на потом. Сейчас у нас работа стоит.
— А можно последний вопрос? Получается, кто угодно может встроить в собственную квартиру целую новую страну? — спросила Инна.
— Конечно, если хватит денег.
— А потом он может стать в этой стране императором или королём?
— Да кем угодно! Ведь формально страна не находится в квартире.
У меня тоже было несколько вопросов, но я почему-то боялся возможных ответов и решил пока привыкнуть к новой информации. Поэтому спросил только:
— И что теперь?
— Найдём предметы, разыщем мага. — как по писанному отчеканил Никодимыч.
— Учти, — нахмурился Кирилл, — маг может быть законспирирован в штате. То есть, в фирме он какой-нибудь кладовщик или чиновник, а по жизни — чистейшей воды маг.
— Да знаю я, не в первый раз! Так что, начнём?
— Ничего другого не остаётся.
И мы приступили к поискам первого магического предмета. Кошмар! Ну и находились же… Мрак наполнял коридоры, которые вились, казалось мне, километрами. Никодимыч опять шагал впереди, натянув на голову капюшон: в коридорах гуляли ужасные сквозняки, и мне вспомнился велосипедист в ушанке. На привале я рассказал о нём, огнедышащей блондинке и рыдающем халате. Никодимыч и Кирилл живо заинтересовались, понимающе переглядывались и кивали друг другу.
— Паразитные каналы, — непонятно буркнул Никодимыч, а Кирилл добавил:
— Это похуже, потому что в гостинице. Может быть скандал. Ладно, пока проверим игру, то есть, филиал.
Сначала было даже скучно. Шли, шли… Темнота, переходы, мрак, тишина.
А потом!..
Мы битый час брели во мраке по коридорам, как вдруг пол задрожал, а потолок над нами словно распахнулся, открылся ослепительный свет, так что пришлось зажмуриться. К счастью, я сразу же протёр глаза и увидел перед лицом летящие вверх ботинки Никодимыча. С криком: "Держите его!" вцепился я в щиколотку коллеги. Кирилл схватился за другую ногу, и нас потянуло за Никодимычем вверх. На моих ногах тоже кто-то повис, наверняка, Инна.
Мы так стремительно вознеслись вверх, что дух захватило, а когда нас вдруг стряхнуло на огромную, светлую, очень ровную поверхность, то этот самый дух чуть не вышибло вон. Я огляделся и — окаменел, остолбенел, не мог даже пискнуть: на нас сквозь круглые очки смотрел тёмно-зелёный дракон и облизывался длинным языком. Рядом высился дракон тёмно-серый, ещё больший и в огромном белом фартуке.
— Эх, — печально сказал он, — то ли дело хрупкая и настоящая принцесса.
— Я не принцесса, — торопливо отозвалась Инна.
— Какая разница, — уныло махнул когтистой лапой тёмно-зелёный дракон. — Опять жирная свинина, а у меня от неё изжога.
— Мы не свинина, — возразил я, но голос от волнения у меня получился какой-то блеющий, так что я испугался, как бы меня не приняли за баранину.
— Мне кажется, это первый этап, — как ни в чём ни бывало сказал Кирилл, оглядывая огромную кухню. — И что же здесь может быть?
— Коготь дракона, — сказал Никодимыч.
— Эй-эй, потише, — драконы попятились от громадного стола, на который нас занесло. — Если вас подцепили когтем, то это не значит…
— Хех, а почему это у вас один коготь светлее других и не острый? — сообразил Никодимыч.
Тёмно-зелёный посмотрел на свою лапу:
— Вы что, напёрстка не видели?
— А ну-ка, стукните им трижды по столу!
Дракон с ворчанием подчинился, от грохота мы чуть не оглохли и упали на колени, но тут же раздался приятный голосок:
— Чего изволите?
— Ура! Наша взяла! — заорал Никодимыч. — А ну, снимай напёрсток, друг ситный!