Дневник москвича. Том 1. 1917-1920 - страница 45

стр.

Вот образец современных «подпольных» произведений:
Уж сколько лет твердят народу,
Что лесть гнусна, вредна; а только все не в прок,
* * *
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
России как-то Бог послал свободу.
В восторге от грядущих благ,
Россия сшила красный флаг.
И уж республикой себя вообразила.
На ту беду Германия бежала,
Взглянула на свободный флаг
И порешила: «Тут мне крах,
Поди же, как сложилось глупо.
И кто б предвидел этот трюк,
Ей-ей, останусь я без брюк,
Без Лотарингии, без Круппа,
А впрочем, чем не шутит черт —
Я дипломатка первый сорт,
Весь век морочила доверчивые души,
Шепну: на пару слов — авось, развесит уши.»
Забрала белый флаг, тихохонько подходит;
Вертит хвостом, с России глаз не сводит
И говорит так сладко, чуть дыша:
«Россиюшка, как хороша,
Какие митинги, какие стачки,
Как это ловко ты вывозишь всех на тачке,
Как ты шагаешь смело, прямо,
Какая у тебя широкая программа,
Какое мужество у тебя в груди,
Какой великий путь намечен впереди.
Другие сеют рожь, ячмень да яровые,
А ты одна вертишь вопросы мировые;
Что если бы, сестрица,
При красоте такой решилась ты мириться,
Ведь ты у нас была б жар-птица!»
Российская с похвал вскружилась голова,
От радости в зобу дыханье сперло,
И на приветливы немецкие слова
Взяла и рявкнула во все большое горло:
«Долой войну, прочь с фронта и с завода!» —
Флаг выпал, и… Прощай, свобода…
Сей басни смысл найти читатель сам сумеет,
Наш чистый красный флаг еще сегодня реет,
Но если станем мы брататься, а не драться —
Не поручусь, что завтра может статься.

Теперь за появление такой сатиры газету прихлопнут, а редактора посадят в Петропавловскую или пошлют в Кронштадт.

12 сентября хотят собрать «демократическое совещание», где думцев и кадетов уже не будет. На этом совещании предполагается указать правительству, какого курса ему держаться и из каких персон слиться. Одним словом, чуть не «учредительное» собрание! Чтобы подделаться под масть грядущей власти — новый военный министр Верховский, что называется, «землю роет»: предполагает в ближайшем будущем произвести полную замену всего руководящего состава в Ставке, включая генерала Алексеева. Значит, новых лиц на командные должности, считаясь лишь со взглядами и способностями, но не с чинами и опытом. Свои проекты Верховский доложил в бюро Центрального исполнительного комитета. Берегись, Керенский, то тебя Брусилов было повалил, но теперь то же хочет сделать другой генерал (только с другой стороны). По его словам, Корнилов хотел «превратить расстроенные части в настоящее войско пулеметами, нагайками и плетьми», а он хочет сделать это проведением в сознание войсковых масс здоровых идей чрез посредство командного состава и общественных организаций. Ошибаетесь, товарищ генерал! Про Алексеева он выразился, что тот «не может оставаться на своем месте, ибо не понимает психологию современной армии». Какой вздор! Кто не понимает теперь этой психологии, да и что ее понимать, когда она вредна, ее нужно искоренять, как неудачную прививку в здоровом организме. Об этом и старался Алексеев, и не его вина, если ему не дают этого сделать новоявленные авантюристы.

Второй неотложной задачей Верховский считает сокращение численного состава армии. Конечно, это следует сделать, если правда, что только одна десятая призванных состояла в рядах бойцов, а девять десятых — в тылу.

Рузский и Драгомиров отказываются принять новые назначения.

С Кавказского фронта сообщают, что в горах выпал снег, глубиною местами по полутора аршин, и кое-где свирепствует метель при морозе в 19°. А там, кажется, войска не обутые, не одетые. Вот и воюй тут! Стало чувствоваться, что война догорает: еще два-три события крупных на фронтах или даже в тылу — и все побросают оружие и сольются в единодушный рев: «Долой войну!» Дальше невозможно. Я уже предсказываю, что война кончится к 19 ноября сего года, то есть тогда, когда ей исполнится 40 месяцев. Бог дальше не потерпит!

О параде и демонстрации 7 сентября отзывы кисловатые. Общее впечатление: «Проходили войска. Было несколько тысяч депутатов от рабочих, в том числе много женщин. И не было Москвы!»