Дневник одиночки - страница 11

Но заблудилась. Когда я присела, прислонившись к теплому стволу дерева, то тут же почувствовала невероятную усталость. Веки были тяжелыми. И именно в тот момент меня как обухом ударило всплывшее воспоминание.

Мне тринадцать лет. Мы с друзьями гуляем по парку в новогодние каникулы. Неожиданно у робота-поводыря срывается с поводка огромная немецкая овчарка. Ребята кидаются врассыпную, а мы с одной девчонкой остались стоять, как нас учили на уроках безопасности. Но с собакой что-то не то, она не собирается бежать за кем-то из улепетывающих ребятишек, а злобно смотрит на меня. Девчонка рядом завизжала и бросилась вдогонку за остальными детьми. Собака тут же кидается на меня и вгрызается в правое бедро. Я кричу от боли.

Картинка меняется, и теперь я захожу в квартиру к бабушке. Снимаю толстые болоньевые штаны и смотрю на две небольшие раны. Удача. Но у меня шок от пережитого, и как заговоренная я иду в спальню и засыпаю, только положив голову на подушку.

С этим я и заснула. Прямо в лесу.

Проснулась я несколько часов назад. Сейчас я решила сделать привал и перекусить. Дороги все не видно, даже ни одной вышки не маячит на горизонте.

Небо затянуто серыми тучами. Наверное, будет дождь.

Несомненно, это к лучшему, но сейчас мокнуть мне не на руку. Постараюсь скорее найти хоть какое-то убежище.

Все же я выбралась на дорогу. И что более невероятно, я встретила Дмитрия. Пошел дождь и я быстрым шагом, накинув на голову капюшон плаща, двигалась радом с дорогой, прячась под листвой и надеясь, что скоро начнутся хоть какие-то постройки. Тогда то я и столкнулась с ним. Он стоял у верстового столба и вглядывался куда-то вглубь леса. Промокший до нитки.

Когда он заметил меня, то, казалось, хотел что-то сказать, но так и не смог. Я же прошла мимо, лишь на секунду взглянув на него. Говорить мне с ним вовсе не хотелось. Я была уверена в том, что он бросил меня там в лесу с Тварью. Теперь нам было точно не по пути.

Он плелся за мной много часов. Держась на одном расстоянии.

Вскоре появились первые дома какого-то поселка. Совсем старые, одноэтажные убежища. Не знаю, сколько им лет, но выглядели они достаточно надежно, чтобы можно было в них передохнуть некоторое время.

При ближайшем рассмотрении несколько домов я сразу откинула, там с потолка шел точно такой же ливень, как и на улице.

После нескольких десятков минут поиска дома я отчаялась найти хоть какой-то целый. Поэтому, когда открыв очередную дверь, я наткнулась на сухое помещение с еще вполне пригодной для пользования мебелью, то, не раздумывая, влетела туда и скинула тяжелый рюкзак. К сожалению, дверь сзади захлопнулась, и я услышала приближающиеся шаги Дмитрия.

Его голос разбил тишину, впервые за столько дней. Он удивленно произнес, что сто лет не видел таких телевизоров. Я мрачно взглянула в сторону стены, на которой висела допотопная плазма.

Вместо ответа я поблагодарила его за «помощь».

Он немного помолчал, а потом, резко развернув к себе лицом, вдруг схватил меня за шею. Мужчина требовал ответов. Дмитрий хотел знать кто я такая на самом деле. Вновь в его глазах разгоралась та искра безумной одержимости. Он не понимал, как мне удалось избежать смерти.

Не видя Тень, я бы тоже много чего могла подумать на счет чудесного спасения, но в тот момент я решила, что эгоизм здесь будет уместнее.

Без разницы, как он видел все это, мне было до смерти обидно.

Я хрипло просила отвалить от меня, идти другой дорогой.

Тогда он еще сильнее озверел. Даже не поняв, как мы преодолели несколько метров, меня с силой прижали к стене. Голова встретилась с обшарпанными обоями и я зашипела от боли.

Он рыкнул во весь голос, сотрясая воздух вокруг нас. Сказал, что никуда не собирается, пока я все ему не расскажу. Потом пошла полная ахинея, будто бы я — это его личное испытание. В один прекрасный момент моя память вернется ко мне и… и что?

Так я и спросила. В ответ услышала лишь «не знаю».

Они просто так ничего не делают. Они наблюдают за каждым шагом. Анализируют и вносят коррективы в жизни. Они… Они… Они.

Я ударила его по руке и мужчина спокойно её опустил. Я кричала, что меня достала эта его одержимость.