Дневник одиночки - страница 14

Мне тяжело. Руки до сих пор трясутся от накатывающей волны страха и тошноты. Но, постараюсь выложить все в точном порядке.

Сначала вроде бы ничего необычного. Какие-то шелестящие звуки, на подобии листвы деревьев, потревоженной ветром, но… потом все так резко стихло. Совсем ни звука. Только гудящая тишина, какая сопровождала меня раньше в городе. Для местности, в которой мы оказались, это было очень необычно. А потом Дмитрий попытался что-то сказать, и я ничего не услышала. Мои уши заложило. Мы испуганно переглянулись и вскочили на ноги, пытаясь докричаться друг до друга, но тщетно. Лишь тишина. Я слышала только свой голос, дыхание и участившееся сердцебиение.

Каким-то чудом мы краем глаза увидели, как входная дверь слетает с петель и…

Высокие, металлически-серые, невероятно худые. Их руки и пальцы на них неестественно длинные с черными ногтями. А лица. О боже, лица почти все будто бы съедены. У каждого отсутствовали веки. Круглые, подернутые бельмом глаза выкатывали из орбит и неразборчиво вращались, пытаясь разглядеть нас. Выпирающие ребра проглядывали сквозь тонкую кожу черными полосами. Их было четверо.

От ужаса мы просто застыли. Не могли пошевелиться.

На секунду я вновь смогла слышать окружающие звуки, не только себя, но потом один из них широко-широко раззявил кривозубую пасть и, прежде чем вновь оглохнуть, я различила высокий писк.

Эти чудища умеют глушить. Или как это назвать?

В общем, я даже не знаю, каким таким чудом нам удалось спастись.

Не знаю, как их называть. Пусть будут Мертвецы. Первый двумя огромными шагами-прыжками пересек всю комнату и ударил, очнувшегося от оцепенения Дмитрия в грудь. Тот, полетел прямиком в старую плазму.

Мертвецы быстры и не чувствуют боли. Трое других нацелились на меня. Их сводящие с ума глаза уставились в мою сторону. Я отпрыгнула за свой диван и, до сих пор больной рукой, ухватилась за ружье. Первый выстрел был сделан почти в упор, в грудную клетку великану. Черная и вонючая желеобразная субстанция полетела во все стороны. Меня обрызгало этой штукой, и на вздохе горло перехватила подступающая тошнота. Голова кружилась от смрада, легкие отказывались вообще вдыхать подобное зловоние. И что было плохо — тварь не издала ни звука, не дернулась, короче, никак не отреагировала на мой выстрел. Казалось, это только заставило мертвеца недоумевать. Выкатившие глаза метнулись вниз на грудь и вновь застыли леденящим кровь взглядом на мне.

Лишь благодаря какому-то внутреннему инстинкту мне удалось увернуться от страшной пятерни, что пыталась схватить мое горло и отбежать к окну.

Я не видела Дмитрия. Не знала, что с ним происходило, всецело отдавшись собственному желанию выжить.

Черт знает, показалось или нет, но эти уроды, кажется, пытались взять меня в клещи.

Они беззвучно кидались вперед, махали длинными руками. Желание убить вместе с невыносимым запахом витало в воздухе. Их жажду смерти можно было даже попробовать на вкус.

Я стреляла и стреляла. В ужасе. В истерии. В тишине.

Совсем забыв наше золотое правило — беречь патроны.

Но, думаю, любой бы на моем месте забылся. Это не позорно. Равно как и то, что сейчас творится с моим спутником. Но только благодаря ему я не осталась там с ними. Буквально зашкварник мужчина вытащил меня из сумасшествия. Патроны, оказалось, давно уже закончились, и я просто давила на спусковой крючок. Мне оставалось только удивленно хлопать глазами, наблюдая, как два безголовых тела подергиваются на полу, заливая все черной жижей, а двое других уродца беспомощно прикрывают руками свои обезображенные лица.

Они спасали свои глаза от света фонарика. Моего фонарика, что тогда был в руках у Дмитрия. Он держал его перед собой и уверенно бил светом им прямо в глаза.

Мужчина крепко держал меня за ворот, и мы отходили спиной вперед к дверному проему.

А после мы бежали. Долго. Чувствуя, как эти странные существа бесшумно следуют за нами.

Мы оставили одно ружье там, равно как и его рюкзак. Пропитания у нас не осталось, а где мы — понятия не имеем. Большой насмешкой было то, что я обнаружила свой дневник в рюкзаке. Хоть убей, не помню, как успела кинуть его. Хорошо, что накопитель был у меня и последняя банка с фасолью. Только сегодня мы остановились на всю ночь. Мы так устали, что нам уже без разницы придут ли за нами Твари, или же эти Мертвецы.