Дневник подруги чародея - страница 13

Энджин любила болтовню стряпухи, она ей нравилась, никогда слова злого ей не сказала. Да и вообще относилась к ней как с своей младшей дочери, все время напихивая ей сладости. Когда мать не видела, девушка всегда сюда приходила, здесь на кухне, возле печи царило тепло, но не печное, другое, душевное. Тут было спокойно, тут было ощущение счастья.

Ночью Дармену приснился странный сон. Ему снилось, что он бродил в первом замке Энерей, но не в руинах, как он выглядит сейчас, а целиковым, настоящем замке. Ему снилось прошлое, замок выглядел точно так, каким он помнил его из детства. Король Альберт Энерей шел темными коридорами своего замка, его сопровождала лишь одна служанка, что несла в руках факел и они куда-то очень торопились. При этом, они шли скрытно, ночью, и часто оглядывались. Затем коридор превратился в лестницу, которая резко вела вниз, а дальше снова превращалась в темные ничем не освещенные коридоры.

— Она совсем плоха, Ваше Высочество! Ничего не есть уже несколько дней. — причитала служанка.

— Почему не сообщили раньше? — грозно, но в то же время нервно спросил король.

— Так, боялись побеспокоить Вас, разгневаетесь. Думали обойдется. — виновато ответила женщина.

Они подошли к неприметной двери в стене, но все же очень прочной, толстой железной двери, которую вдобавок охраняли два стражника. Охрана, завидев своего монарха, тут же приняли идеальную стойку и стояли с каменными лицами, когда служанка отпирала дверь.

В комнате не было ни одного окна, но она довольно неплохо освещалась свечами. Здесь находились несколько шкафов с книгами, и шкафы с различными колбами, в которых была всевозможная жидкость. Так же тут стоял письменный стол, на котором валились какие-то бумаги, написанные от руки, и нанесенными странными символами. а еще книги в кожаных переплетах. Одна из книг была открыта, и так же исписана вручную пером, но в ней так же были видны беглые зарисовки.

Но не все это было важным в комнате, а то, что находилось практически по ее центру — там стояла кровать. В постели полулежа находилась молодая женщина, в руках она держала младенца. Подойдя ближе, король увидел, что женщина крайне худа, у нее было сильное истощение. Ее глаза смотрели прямо перед собой, но казалось она ничего не видела, и она не моргала, как будто бы глаза остекленели. Это было пугающе жуткое зрелище, и даже ребенок не плакал, у него, как и у его матери, не было на это сил.

— Мой, сир! — обратился доктор к королю, которого не сразу заметили в комнате. — Мой диагноз не утешителен. Она обезумела.

— Как такое могло случится? — король был просто в ярости. — Я же велел тщательно следить за ее здоровьем.

— По-видимому заточение свело ее с ума, здесь я бессилен.

— А ребенок? — спросил король.

— Ребенок пока жив, но не известно сколько еще протянет. Она ничего не есть уже давно, с самых родов, в связи с чем у нее нет молока, чтобы выкормить малыша. — объяснил ситуацию доктор.

— Значит, я уже не получу от нее, то что мне нужно?

— Нет, сир. Она ничего Вам не скажет, ее мозг больше ей не подчиняется. — еще больше разгневал короля доктор.

— Тогда она мне больше не нужна, избавьтесь от нее. — приказал Альберт Энерей.

— Да, ваше высочество. А что делать с ребёнком?

— Отнесите в деревню, и подкиньте кому ни будь. Смогут выкормить — выживет, а нет… так нет. — и сказав это король покинул комнату.

Врач с состраданием посмотрел на молодую и очень красивую женщину, ему не хотелось ее убивать, но приказ короля не оспаривается. И доктор выполнил свой долг перед королевством Энерей.

На этом Дармен проснулся, резко сев на диване, он тяжело дышал, а сердце бешено колотилось. Он очень редко просыпался от кошмаров, да этот сон и не казался ему таковым, вот только сердце в груди как-то защемило, и навалилась тоска, за загубленную королем невинную жизнь девушки.

Вот и настало сумасшедшее утро, когда слуги спозаранку уже во всю готовили замок, и только Энджин еще лежала в постели. Уже по привычке, первое что она делала проснувшись, она доставала свою розу, и любовалась ей, вдыхая восхитительный аромат. Три дня пролетели очень быстро, Энджин очень хотелось бы, что бы время шло медленнее, но казалось оно наоборот ополчилось на нее, и теперь неслось с бешенной скоростью. Казалось бы, только вечером родители сказали ей о свадьбе, а сегодня она уже одевается на смотрины. Как будто бы и не было этих трех дней, ей даже страшно подумать, как быстро проскочит месяц, и она уже пойдет под венец. С матерью она больше не разговаривала с того дня в кабинете, а потому после всех сборов ей приказано сначала явится в комнату матушки, а уже оттуда пройти в салон, в котором ее будет ожидать жених и родители.