Дневник подруги чародея - страница 4

— Входи! — радостно ответила Энджин.

И в комнату вошла молодая горничная, примерно одного возраста с Энджин, чуть постарше, ей было где-то около девятнадцати лет. На ней была одета специальная униформа — темно оливкового цвета платье с длинными рукавами, поверх которого был повязан фартук белого цвета. Каштановые волосы были заплетены в косу, которую так любила носить сама Энджин, но ей запрещали, в то время как прислуга женского пола наоборот не могла позволить себе другую прическу. Лицо девушки было усыпано веснушками, казалось, что солнышко любит ее больше всех в королевстве. У нее был курносый носик и пухленькие губки, она была очень красивой девушкой, но не это делало ее особенной, а то, что она была лучшей подругой юной графини.

— Оливия, я так рада тебя видеть! — произнесла хозяйка комнаты, бросившись обнимать вошедшую.

Это был единственный человек в замке с кем Энджин могла общаться, не соблюдая правила этикета. И даже сословная разница не имела значения. Девушки были ровесницы, и им было весело вместе. К счастью для обоих, старшая графиня не знала об этой дружбе, иначе бы ей быстро пришел конец.

Девушки тут же сели на постель, и развернувшись друг к другу лицом, радостно улыбались встрече.

— Извини, что так долго. Я только освободилась, и тут же пошла к тебе. Слышала матушка снова тебя наказала? — спросила горничная.

— Да. Не переживай, ты моя отрада, и большего мне не нужно. Три дня взаперти, это не самое страшное. Я боялась, что она запретит мне идти на праздник Колиндора. — призналась она подружке.

— Это было бы верхом ее жестокости, ты же его так ждала. Кстати, о твоей матушке, я сегодня случайно услышала ее разговор с господином графом.

— И что в этом такого, папа с маман часто разговаривают.

— Да, но то, о чем они говорили касалось тебя! И тебе явно это не понравится. — произнесла Оливия.

— Не томи ты уже, давай рассказывай.

— Ну я слышала только обрывок. Твоя мать сказала, что уже все решено, осталось только тебе сообщить. А твой отец ответил ей, что не стоит этого пока делать, лучше сказать сразу же после праздника весны. А затем, графиня возразила ему, и в итоге они сошлись на том, что сообщат тебе об этом прям на празднике. Больше я ничего не слышала, так как не могла дольше задерживаться, да я и не думаю, что они еще что-о говорили на эту тему. — призналась горничная.

— Что же такое могло произойти, я думаю, что они готовят мне какой-нибудь подарок! — предположила юная графиня.

— Дай, Бог, чтобы это было именно так, миледи. — согласилась Оливия.

Девушки посидели еще какое-то время разговаривая ни о чем конкретном, после чего Оливия вернулась в комнату для прислуги, а Энджин погасив свечи, осталась одна, наедине со своими мыслями.

Дармен уже третью ночь ночевал в заброшенном особняке Линеев, и уже утром собирался покинуть это графство, отправившись дальше на север. Там, как и везде его ждала неизвестность.

В одной из комнат он нашел камин, и разжег его старыми книгами, что валялись тут повсюду, чтобы хоть как-то согреться, здесь было сыро и гулял ветер. Пламя язычков играло, и завораживало его взгляд, навевая различные воспоминания, одним из которых была недавняя встреча с прекрасной молодой девушкой. Невольно в своих мыслях он каждый раз все равно возвращался к этому моменту. Казалось бы, ничего такого, очередная благородная девица, что не удостоила его даже взглядом. За сотни лет, он встречал их тысячами, и просто проходил мимо, не обращая на них внимания. Женщины — это вообще не то, что его особо интересовало, он считал их чем-то вроде средства для получения удовольствия, и не более, а потому никогда о них не думал.

Сейчас же все иначе, он не воспринимал ее как тело, он просто вспоминал ее грустные глаза. О, этот взгляд, в нем тоже был страх от встречи с ним, но еще и боль. Ее личная боль. Давно, никто не оставлял в его душе такого следа, как эта девушка. Но разве может это иметь значение, если он уже утром покинет эти земли на очень долгое время, а когда вернется, тут уже будут жить ее правнуки. И все же…