Дневник подруги чародея - страница 7

За выбитыми окнами послышались голоса, много разных голосов вдалеке, и они приближались. А еще смех, смех и смех, парней и девушек, детские крики.

— Ну а теперь-то, что? — снова высказал он свое недовольство в пустоту, резко поднимаясь в сидячие положение.

Поняв, что сегодня уже вряд ли отдохнет и выспится, он решил проверить, отчего весь этот шум и гам. И что, они главное делают в такой отдаленности от центра, он сюда специально забрался, что б не беспокоили.

Выйдя за двери, он тут же увидел много ярко одетых веселых людей, они шли в сторону леса и несли в руках бумажные фигурки дракончиков. «Праздник Колиндора», мгновенно догадался он. И тут же вспомнил, как раньше когда-то также сам бегал в лес с дракончиком, и просил исполнить его желание, но это было много сотен лет назад.

Найти девушку в такой толпе окажется еще сложнее. Хотя, навряд ли она пойдет в лес со всеми, она явно благородная, раз была с гувернанткой. а все благородные сегодня устраивают праздники на площадях своих владений, значит и девчонка будет там. Обойти двенадцать домов, для человека с магическими способностями не так уж и сложно.

Порой владения графов раскидывались на сотни километров, но большинство все же были небольшими, и он решил начать с ближайших, но не самого близкого. Проверять замок самого графа Бурдоро было глупо, навряд ли его дочь сама ходит по швейным ателье, к таким знатным семьям, как его, модистки приезжают сами.

Поэтому он принял решение начать с замка Марамолли, и уже было хотел туда отправится, как его взгляд упал на каменного пса возле двери.

— Будешь знать, как мешать мне спасть. — произнес волшебник, и в тот же миг обратившись в черного ворона.

Идя он пешком сегодня, он привлек бы куда больше внимания, чем в любой обычный день. Ну что за дурацкое правило, кто придумал, что в день Колиндора нельзя надевать черное. Это его любимый цвет последние семь столетий.

Он летел по небу, а в глазах пестрило от буйства красок внизу. Девочки, девушки, женщины были в до невообразимости ярких платьях, но даже среди них он узнал ее. Удача улыбнулась ему с первого раза, он нашел девушку, он нашел ее — юную графиню Марамолли.

Она была в красивом легком струящемся шифоновом синем плате, у нее были прекрасные длинные светло русые волосы, которые в прошлую их встречу скрывал чепец. В этот раз глаза девушки сияли радостью, подобно сиянию надетых на нее украшений. Она словно парила на площади и напоминала прекрасного ангела.

Сидя на ветке каштана он залюбовался ее красотой, и не заметил подошедшего садовника, который размахивал руками прогоняя птицу. Он хотел было его заколдовать, но потом решил не привлекать внимания и подобно испугавшейся птице взмахнул крыльями и взмылся в небеса, под взглядом таких же небесных глаз незнакомой красавицы.

Праздник Колиндора был в самом разгаре и Энджин искренне радовалась происходящему, и даже присутствие рядом ненавистной гувернантки Франциски не могло испортить ей настроение.

На площади выступали артисты, одни сменяли других. Кто-то пел, кто-то показывал смешные сценки, а кто-то и вовсе цирковые номера. А по краям площади ремесленники продавали свои изделия. Вообще праздники в королевстве Энерей устраивали 4 раза в год, но весенний самый яркий.

Оливия, как и другая прислуга раздавала напитки. Вообще в этот день у крестьян был выходной, но замковая прислуга работала, они помогали в устройстве праздника, но зато потом могли взять себе выходной в любой день, когда захотят.

— Уже сделала дракончика? — незаметно и тихо спросила Оливия у юной графини, подовая лимонад.

— Да, жду не дождусь, когда пойдем. — почти шепотом ответила ей миледи беря стакан.

Оливия быстро ушла, что бы никто не заметил ничего между ними, а Энджин подумала, что именно хорошей подруги сейчас не хватает рядом для полного счастья, той с которой можно было бы просто поговорить и разделить свою радость. Хотя было еще кое-что, что немножечко портило настроение, это придирки мисс Франциски, которая даже сегодня заставляла строго соблюдать правила этикета и когда Энджин, смотрела представления, и смеялась от души, она твердила, что юной леди нужно быть по тише. А так хотелось пустится в пляс вместе с обычными людьми.