Дневник школьника уездного города N - страница 3

В школе на физре я не играю в футбол. Мои одноклассники – они хоть и ботаны, но некоторые из них вполне дружны со спортом. Это меня настораживает. Одно дело – со своими – с ними не стыдно и по мячу промазать и мяч между ног пропустить (какое дурацкое выражение). Другое дело – при чужих. С ними надо быть осторожным. Знаю я, как обычно принимают новичков – насмотрелся в прошлой школе. Если хоть раз над тобой посмеются – считай всё: придется либо драться, либо уходить из школы. Потому что, если не сделать ни того ни другого, тебя сначала поднимут на смех, потом заклюют, затопчут и в конце загнобят до смерти.

Помню, к нам в класс пришла новенькая девочка. Она была неказистой, с непропорционально длинной шеей и большими губами, но она мастерски умела пользоваться фотошопом – на фотографиях в ВК и Инстаграме выглядела будто с обложки журнала. Как ее нещадно травили… Над ней так сильно издевались, что даже вспоминать трудно.

Начинается всё, как обычно, с перешептывания за спиной – на этом этапе с тобой осторожничают, боятся – вдруг ты можешь дать сдачи. Потом начинаются подколы: над тобой тихо посмеиваются. На следующем этапе шутки становятся злее, а смех окружающих – громче. А дальше тебя уже никто не считает за человека.

Та девочка продержалась всего полгода. Потом родители перевели ее в другую школу. Не знаю, стало ли ей лучше… Порой я удивляюсь, откуда берется такая жестокость?

Особенно в буллинге преуспели Авдей с Тарасом. Они часто выбирали жертву – какого-нибудь тихоню из класса – и отыгрывались на нем по полной. Самая безобидная шутка из их репертуара – спрятать чей-нибудь портфель – банально и не смешно, но им нравится смотреть, как человек ходит, ищет, спрашивает у всех, не видел ли кто-нибудь его портфеля.

На последней стадии тебя избивают. Подкарауливают после школы, говорят, что-то типа: «Стой смирно». Ты вытягиваешься ровно, замираешь, весь съёжившись, зажмуриваешься в ожидании удара. Они хохочут и бьют по очереди. Они бьют по ногам, в районе бедра; бьют в живот; отбивают плечи, лупят кулаками по почкам – везде, где с первого взгляда не видно. Только остаются синяки размером с большую черную кляксу. Наигравшись, как коты с клубком ниток, они тебя отпускают и расходятся сами.

Я не раз наблюдал такую картину. Сам не участвовал, но и не пытался помешать. Хотя вру. И за мной есть один такой грешок, но о нем говорить не хочется…

Только однажды я видел, как новичок сразу влился в коллектив. Это был Тарас. Он перешел в нашу школу в классе восьмом, и он уже знал Игоря – они хорошо дружили. Войдя в класс, он заявил с порога:

– Покажите мне кто у вас тут лох, а кто нет.

И все в классе замерли в молчаливом ожидании, пока Авдей укажет на лохов. Затаился и я. Помню, в голове промелькнула мысль: что если палец Авдея ткнет в меня? Что тогда делать? Как поступить? Броситься в драку? Я дрался несколько раз и не очень успешно. Отшутиться? Я не умею.

Авдей не указал на меня. Мы тогда уже более-менее дружили, хотя и не так хорошо, как сейчас.

А я до сих пор не знаю ответов не те вопросы.

Думаю, я все же буду писать сюда не меньше двух раз в неделю. Одного мне не хватает. Для меня это как некоторая отдушина, возможность выговориться. Просто я навскидку не припомню, когда в последний раз так много молчал. На переменах я молча брожу по коридорам школы или по двору за школьным зданием. На уроках я стараюсь не поднимать руку и не отвечать на вопросы учительницы, даже если знаю ответ, за что уже не раз получал двойки. После школы я молча тащусь до автобусной остановки и, дождавшись своего маршрута, пялюсь в окно на прилипшие к асфальту мокрые желтые листья, пока автобус везет меня прочь от школы.

Нет, конечно, иногда приходится говорить в автобусе: «Передайте за проезд»; или во время переклички в классе поднимать руку и, стараясь придать голосу бОльшую уверенность, чем есть на самом деле, выкрикнуть: «Здесь». В этот момент, мне кажется, что половина класса оборачивается в мою сторону – я неизменно сижу за последней партой. Мне хочется выпучить на них глаза и заорать: «Чего вылупились – цирк, что ли?!»