Дневники профессора Астахова - страница 11

  Меня беспокоил район, выделенный нам для исследований. Вроде бы все как обычно - даны приблизительные границы района, кроме одной, которая указана четко. Мы ни в коем случае не должны пересекать плоскость, образованную звездами Альбергарц, Цирон и Яргус.

  Вот эта четкая граница меня и смутила.

  Я подошел ко Льву и спросил его об этом.

  По его реакции понял, что и его беспокоит этот вопрос.

  - Дорогой мой Александр Викторович, - начал он. Если уж Лев обращается ко мне по имени и отчеству, то дело очень серьезно. - Я не знаю, что это означает, не знаю, почему нам поставили такое четкое ограничение. Не знаю. Я говорил об этом с Директором, но никаких вразумительных объяснений не получил.

  - Но Лев, ведь за этим что-то кроется!

  - Не знаю, Старик, и знать не хочу. Мне слишком подробно объяснили, что это не мое дело и не надо совать нос куда не следует. Усек?

  - Усек.

   3 сентября, понедельник

  Сколько сил и нервов потрачено ради того, чтобы участвовать в этой экспедиции. И вот, свершилось.

  Сейчас я сижу за столом в своей каюте на борту "Аквариуса". Уже поздно и пора спать, но я не могу. Меня переполняет такое чувство радости, восторга, что не удивлюсь, если не усну до утра.

  Я сижу и вспоминаю сегодняшний день.

  В семь утра экипаж собрали в зале. Перед нами вновь выступал Директор Экспедиционного Корпуса, его помощники. Но самым выдающимся было то, что речь произнес даже Сам - Директор Центра. Далеко не каждая экспедиция удостаивается такой чести. Вот так-то!

  Затем в течении нескольких часов получали последние перед отлетом наставления.

  Ровно в полдень двенадцать членов экипажа вышли на взлетное поле. "Аквариус" стоял перед нами во всем своем великолепии.

  Мы направились к кораблю.

  Взлет назначен на 13.00. Все заняли свои места. Все готовы.

  Жаклин Рюссо - первый пилот - заняла место у пульта управления. Рядом сидел Лев.

  Жаклин уверенно нажимала на какие-то кнопки, клацала тумблерами, набирала что-то на клавиатуре бортового компьютера. Лев внимательно наблюдал за ее действиями. Правильно. Как говориться - доверяй, но проверяй. Народная мудрость. А народ ее не из пальца высосал.

  До старта осталась минута... десять секунд, девять, восемь, семь... три, две, одна...

  Корабль вздрогнул и начал плавно подниматься в воздух, затем замер всего на мгновение. Жаклин нажала на кнопку - включились основные силовые установки. "Аквариус" рванулся вперед, с каждым мгновением удаляясь от земли.

  Прошло уже больше десяти часов полета. Землю уже не отличить среди миллиардов других звезд. А я сижу в своей маленькой удобной и даже уютной каюте, к которой уже привык за тот месяц, что мы знакомились с кораблем, и смотрю в иллюминатор на этот бесконечный танец звезд в глубине космической ночи.

  Да, кажется на старости лет я делаюсь слишком сентиментальным. Нужно это искоренять.

   14 октября, воскресенье

  Калис!

  Наш первый объект. Одиннадцатая планета солнечной системы Альмаса. Она примерно в два раза меньше земли. Какой прием нам здесь уготовлен?

  Я нахожусь в рубке, как и все остальные, и наблюдаю, как шар Калиса, постепенно увеличиваясь, предстает перед нами.

  - Выйди на стационарную орбиту, - сказал Лев, обращаясь к пилоту. Жаклин кивнула, выстукивая пальчиками по клавишам.

  - Все готово, координаты в компьютер введены, можно включать систему контроля, - выпалила она, повернувшись к капитану.

  - Отлично, включай.

  Он встал, обернулся к нам и добавил:

  - Ну что, будем идти в разведку. Со мной отправляются Жаклин, Мария, Ивор, Степан, Альфред и ты, Старик. На сборы 30 минут.

   То же число, вечер

  Тридцати минут оказалось слишком много. Уже через десять все стояли у разведывательного бота РБ-4 в полной "боевой" готовности.

  Капитан Ступицин появился ровно через тридцать минут со словами:

  - Если сказал 30 минут, значит это 30 минут и не минутой меньше.

  РБ-4 отделился от "Аквариуса" и направился на Калис. Вскоре он вошел, как говорят, в плотные слои атмосферы.

  Жаклин, управляющая ботом, сделала несколько больших кругов над поверхностью. Калис открылся нам на много миль вокруг во всей своей красе - голая бесплодная и абсолютно ровная пустыня.