До Невозможности Настоящая - страница 36

.

Но тут непонятно откуда выбегает Женя и хватает меня, его мягкие руки спасают моё хрупкое тело от неизбежных увечий.

– Нана! Что с тобой? Что случилось? Почему ты в таком виде?

– Забери, забери меня отсюда, прошу тебя!

– Хорошо, хорошо. Ты можешь идти?

Могу ли я идти? Я валюсь в пол, мои ноги меня не слушают, а сердце так колотит, что оно вот-вот в любую секунду остановится.

Единственное, что могу вымолвить, это:

– Избавь меня от этого, – и рыдаю в грудь.

– Как скажешь.

Берёт меня на руки, и я уже окончательно ничего не понимаю, безвыходно, почти бездыханно вишу у него на спине. И только слёзы льются из моих глаз так же активно, как готовила обед для Фили. Меня охватывают эмоции. Бью его по спине, зачем я это делаю? Но Женя ничего мне не говорит, он просто продолжает нести меня.

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как он притащил меня в машину и положил на заднее сиденье. Я даже не знаю, куда он нас везёт, знаю лишь одно, что Женя ничего не говорит, а я проиграла битву моему сердцу и уже более спокойно лежу под его курткой.

Слышу его голос где-то за окном, он кричит что-то вроде:

– Ей ты, плакса! Хватит хныкать, выходи сюда, смотри, что покажу!

Блин, он в своём репертуаре, но я всё равно категорически отказываюсь выходить. Но понимаю, если сама не выйду, он вытащит меня, а этого я точно не желаю, если это, конечно, не… но вот снова, лучше выйти сейчас, а то дальше только хуже будет.

Медленно, как самый настоящий тюлень, поднимаюсь с заднего сиденья машины, спокойно убирая с себя Женину куртку. Смотрюсь в зеркало заднего вида и удивляюсь: «Какое чудовище! Размазанные глаза, потрёпанные волосы, и кому понравится этот голубой цвет, цвета болота. Есть ли расчёска…»

Она завалилась под кресло, но я её откопала, теперь хоть чуть-чуть приведу себя в порядок.

– Эй, ну что ты там? Выходи уже, посмотри на это!

– Да подожди ты, дай навести марафет.

Какой неугомонный.

Спустя каких-то несколько секунд:

– Пошли, пошли уже, let's go.

Да-да, так он и дал мне навести какой-никакой марафет. Пришлось выйти как есть.

– Ну, – протяжно тяну, – чего ты хочешь мне показать? – обнадёженно добавила я.

– Разуй глаза, любезная, и посмотри на это.

– На это что?

И вправду, стоило мне поднять глаза выше, как передо мной открылись необъятные просторы огромного мегаполиса, в котором живут Женя с Филиппом и теперь я живу.

Что он мне этим хочет сказать? То, что мне не нужно печалиться? Потому что город огромный и я непременно найду кого-нибудь. Это он имеет в виду?

Глубоко дышу, вдыхая каждый сантиметр возможного воздуха: «Почему он не перестаёт смотреть на меня и улыбаться?»

Я непринуждённо бросаю ему фразу:

– Что ты на меня так смотришь? Звезду увидел, что ли?

– Нет, не увидел. Смотрю, ты расслабилась?

– Если только слегка, а что?

– Говоришь, что? Например, что это за выходка была, я жду объяснений, дорогая.

Он считает моё такое состояние выходкой? Он и впрямь такой дурак или прикидывается?

– Не называй это выходкой, – неловко произнесла в свою защиту.

– Согласен, прости, я был слишком резок. Что с тобой случилось на той улице?

– Извинения приняты, но я не могу тебе сказать.

– Не можешь? Да говори, мы же лучшие друзья! От друзей не может быть секретов! Вот что там такого могло произойти, что довело тебя до такого?

– Жень, прошу, перестань, неважно, и всё.

– Это связано с Филом?

– Ну да, конечно же, с ним, – съязвила ему в ответ, но он всё равно особо не поверил, мои глаза сказали ему истинную правду.

– А мне кажется, ты врёшь, извини за прямоту.

Зачем он это произнёс? Если он ещё хоть немного надавит, я сорвусь!

– Нет, не вру! – резко вымолвила, находясь на взводе.

– Так и быть, будь по-твоему, – произнёс, понимая, что ничего от меня не добьётся.

Если бы он ещё хоть что-то сказал бы о Филе, то всё, прощайте, нервные клетки, окончательно.

– Я рада, что ты меня понял, давай лучше просто посидим. Эти виды, они такие! – произнесла я робко.

– Какие такие?

– Абсолютно другие, не укладывающиеся у меня в голове. Одним словом, полная противоположность тому, что ты мне показывал до этого. Знаешь, наблюдать за этим видом и тем – это как лицезреть два мира в одном.