До того как - страница 10

– Кто ехал со мной на заднем сиденье? – спрашиваю.

– Ты про кого? – Он меняется в лице. – Про Хардина?

Он явно расстроен. И что за имя такое – Хардин?

– Держись от него подальше, Мэл, – предупреждает братец. – Я серьезно.

Я закатываю глаза. Лучше с Дэном на эту тему не спорить. Он и так не одобрил ни одного из моих парней, хотя сам пытался свести меня со своим дружком, Джейсом – самым паскудным из его компании. Стандарты у моего братца такие же непостоянные, как настроение под кайфом.

Дэн хлопает рядом с собой по дивану, и я присаживаюсь. Народ постепенно напивается, входит в раж, проникается атмосферой. Музыка звучит все громче.

Через пару минут Логан предлагает Дэну пыхнуть еще раз, и тогда я оглядываю комнату в поисках Хардина. Нет, все-таки странное имечко.

Вон он, у стойки. Стоит один, с бутылкой в руке. Бутылка, кстати, заметно опустела.

Так, он не любитель гулянок. Это хорошо.

Встаю с дивана. Наверное, слишком резво встаю, потому что Дэн хватает меня за руку. Надо придумать отмазку, чтобы выйти из гостиной; если скажу, что иду к Хардину, Дэн последует за мной.

– Ты куда? – спрашивает братец.

– Пи́сать хочу, – лгу я. Бесит, что он таскает меня по вечеринкам, а сам при этом трясется надо мной, как папаша.

Дэн смотрит на меня, пытаясь определить, вру я или нет, но я отворачиваюсь. По пути к лестнице чувствую на себе его взгляд. Все уборные здесь на верхнем этаже. Бред какой-то, одно слово – общага.

Медленно поднимаюсь по ступенькам и на самом верху оборачиваюсь посмотреть на брата, затем иду дальше и… врезаюсь в черную стену.

Только это не стена, это Хардин.

– Черт, извини! – вскрикиваю я, одновременно пытаясь смахнуть с его груди пролитый напиток. – Ну, хоть пятен не останется, – шучу.

Глаза у него ярко-зеленые, и взгляд такой пристальный, что я, не выдержав, отворачиваюсь.

– Ха-ха, – монотонно произносит Хардин.

– Брат велел держаться от тебя подальше, – не подумав, выпаливаю я. Ох уж этот его пронзительный взгляд, с ума сводит, однако отступать я не намерена. Похоже, Хардин к такому привык.

– Так и сказал? – переспрашивает он, выгнув проколотую бровь.

Да, точно, у него британский акцент. Хочется сделать замечание, но я по себе знаю, как достает, когда люди постоянно напоминают о твоей манере речи.

Киваю, и британец продолжает:

– Почему же?

Не знаю, но… знать хочу.

– Должно быть, ты очень нехороший человек, – шучу я.

Он не смеется.

Я напрягаюсь. Энергетике Хардина невозможно противиться.

– Если судить людей так, как судит Дэн, то нам всем капец, – говорит он.

Инстинктивно мне хочется вступиться за брата, сказать, что он не плохой, просто его не так понимают.

Впрочем, мне вспоминается день, когда к нам заявилась семья последней из подружек Дэна: бедная беременная девочка пряталась за спиной разгневанного отца. Мой папа выписал чек, и они скрылись; о нежданном племяннике – или племяннице – я больше не слышала.

Мамы нет, папа целиком занят Ташей; кроме Дэна, у меня никого нет.

Я смеюсь.

– Уверена, ты намного лучше.

– Нет. – Хардин убирает с лица челку. – Хуже.

Глядя мне в карие глаза, он говорит совершенно серьезно. В его словах предупреждение; впрочем, когда он протягивает мне полупустую бутылку, я принимаю ее и делаю большой глоток.

Виски обжигает горло, как обжигает горящий взгляд Хардина…

Словно вместо крови у него бензин.

Впервые встретив девушку с огненными волосами и татуировками на руках, он разглядел в ней нечто темное. Рыжая смотрела на светленькую подружку как на соперницу, соревновалась с ней, отчаянно желая внимания. Она напоминала принцессу из одной сказки[1], прочитанной в детстве. Рыжеволосая принцесса завидовала и ревновала младших сестер, вышедших замуж за короля и его брата, хотя сама была отдана адмиралу. Принцесса терпеть не могла уступать, даже то, что ей не принадлежало. Ей претили вторые роли. Она хотела себе всего – всего, что только есть под солнцем.

Папа приходит с работы поздно. На этой неделе он задерживался каждый день, а мне нужна его машина – сгонять за платьем на выпускной. Подруги еще месяц назад обзавелись нарядами, и я паникую: если к выпускному платья не будет, я с ума сойду. Папа пропадает на работе, мама присматривает за моей крохой-племянницей… меня никто даже не слушает. Несправедливо!