До захода солнца - страница 2

Я в шоке уставилась на него.

Должно быть, он был семи футов ростом, очень худой, с блестящей лысиной. У него был выступающий лоб, без бровей, большие темные глаза и длинные, длинные конечности, соответствующие его росту. Его руки были невероятно длинными и тонкими, длиннее, чем требовало его тело, с тонкими пальцами и узловатыми костяшками.

Хотя он выглядел необычно, в нем было что-то притягивающее, можно сказать, что он был даже красивым.

Его глаза обратились к моей матери, он улыбнулся с неподдельной теплотой. У него были красивые, белые, крепкие, ровные зубы.

О боже мой. Неужели так выглядят вампиры?

При виде его мой шаг замедлился. Мать положила руку мне на локоть, продвигая нас вперед на последние несколько футов, остановившись перед мужчиной.

— Эйвери, — поздоровалась она, улыбнувшись ему.

— Лидия. — Он взял ее руку, низко наклонился и коснулся губами. — Всегда приятно тебя видеть, — продолжил он, отпустив ее руку. — Я слышал, что у нашей Ланы все хорошо.

Он знал мою сестру Лану. И он был в курсе, что у нее все хорошо.

Это было правдой. Лана посетила Отбор три года назад. По словам матери, ее выбрали через несколько минут после того, как она там появилась. Она сослужила очень хорошую службу для имиджа семьи Бьюкенен; ее выбрал вампир с определенным статусом. Она находилась в Соглашении с вампиром, который выбрал ее без какого-либо намека на то, что готов ее освободить.

Это было необычно. Мне сказали потом, когда я получила свое приглашение, что пришло время поделиться со мной секретами, что Соглашение длится в среднем два-три года, потом вампир отпускает свою наложницу и двигается дальше. Известно, что любое Соглашение, которое длится дольше этого срока, считается особенно успешным.

Женщины Бьюкенен за пятьсот лет привыкли к таким достижениям. Соглашение моей матери длилось семь лет. Она стала практически легендой. По крайней мере, так мне с некоторой завистью заявила моя тетя Миллисент, ее Соглашение длилось четыре с половиной года «и три четверти» это было очень важное дополнение от тети Миллисент.

Я была не знакома и не встречала вампира Ланы. Как Непосвященной, мне не разрешали. Я даже не знала его имени. Я видела Лану бесчисленное количество раз с момента Отбора. Она была безумно счастлива, хотя так и не могла объяснить мне почему, но было видно, что она счастлива.

— А это Лия, — произнес Эйвери, тихо, создавая у меня странное впечатление, что в его словах был какой-то тайный, не понятный мне смысл, кроме того факта, что я действительно была Лией.

Он отвлек меня от моих мыслей, поэтому мои глаза сфокусировались на нем, он изучающе разглядывал меня, а его большая рука была протянута ко мне ладонью вверх.

Моя мать толкнула меня локтем.

Я вложила свою руку в его, он поднял ее, коснулся губами, затем его хватка усилилась. Он не отпускал мою руку, глядя мне в глаза.

— Я с нетерпением ждал встречи с тобой.

Ну, в этом был скрыт свой подтекст. Поскольку я, будучи Бьюкенен, первой семьей наложниц, поставившей свою подпись под Соглашением Бессмертных и Смертных пятьсот лет назад. Поскольку я была дочерью Легендарной Лидии. Это было нечто большее, чем обычная вежливость.

— Спасибо, — прошептала я, голос звучал мягко, но казался не моим, потому что этот вампир пугал меня еще больше.

Он улыбнулся мне, отпустил мою руку и посмотрел на мою мать.

— Люсьен будет очень доволен.

Моя мать опустила голову и посмотрела на Эйвери из-под ресниц, прежде чем пробормотать:

— Надеюсь на это.

Что это было? Кто такой Люсьен и почему он должен быть доволен?

— Кто...? — Начала я, но длинная рука Эйвери взмахнула, обрывая мой вопрос.

Он поймал меня и мою мать своей рукой и повернулся, без видимого усилия открыл широкую тяжелую дверь и аккуратно провел нас внутрь.

Я моргнула от внезапного блеска.

— Лидия Бьюкенен, Легендарная, — проревел Эйвери позади нас, — и Лия Бьюкенен, Непосвященная!

Тихий шепот толпы внезапно смолк при его словах. Все повернулись к нам.

Я уставилась на собравшихся в ответ.

И там было на что посмотреть. Слишком много. За один раз и не примешь столько.

Комната была овальной формы. Роскошной. Я никогда не видела ничего подобного.