Дочь Богини - страница 13

Силы начинали заканчиваться. Нужно закончить бой с наименьшими потерями. Я собрала все силы в кулак и ударила по противнику мечом и одновременно боевым заклинанием. Главаря блох отшвырнуло назад на несколько шагов. Тур яростно зашипел, кидаясь проклятьями в мой адрес. Я сплюнула тягучую слюну и прогулочным шагом дошла до своего врага, который лежал на земле. Меч в моих руках, блестел на солнце, попадая своими лучами прямо в глаза Туру. Он закрывал лапками лицо, пытаясь защититься от них.

— Ты проиграл, Тур. Как и следовало ожидать — Халлон зря развел твое племя. Ради своих близких, я готова убить каждого из вас, — в моих глазах блеснули злые язычки пламени, на губах застыла ведьмина улыбка, теперь я в своей стезе.

— Мы оба проиграли, ведьма. Клеймо сразу же убьет тебя, как только ты поднимешь надо мной меч. Ты выбрала неверный путь и должна быть с такими как мы.

— Я сама решу с кем и когда мне быть! Иногда стоит пожертвовать собой, ради жизни любимых и близких.

Последний раз взмахнула острым мечом и разрубила главаря шаробрюлов пополам. Он даже не пискнул напоследок. Когда с ним было покончено, магический круг сразу рассеялся, а меч выскользнул из ослабевших рук. Мои любимые и близкие подбежали ко мне уже смертельно истекающей кровью. Тур оказался прав. Клеймо медленно прожигало плоть и приближалось к сердцу. Правой рукой старалась спрятать рану, чтобы никто не увидел кровавых следов на одежде.

— Надеюсь, после этого я вернула ваше доверие, — во рту мгновенно пересохло. Резкая боль под сердцем, ноги подгибаются и я падаю прямо в руки Виктора. Немеющими губами что-то говорю ему, медленно погружаясь во тьму.

Рана не болела. Казалось, будто мое тело находилось в невесомости, душа рвалась наружу, а сознание пребывало в невероятной эйфории. Неужели я умерла?

Открываю глаза. Над головой голубое небо с проплывающими одинокими облачками. Теплый ветерок ласково танцует на моем лице, словно намекая на пробуждение от долгого сна. Привычно осмотрелась по сторонам. Так и знала.

Я лежала на знакомой лесной поляне в Карпатах. Кругом росли васильки с колокольчиками, мимо пролетали полевые бабочки и пчелы. Боги, как давно я не ощущала этих запахов! Последние полгода, мне приходилось пребывать в холодных Северных ледниках. Там даже одинокое солнце казалось чужим и не радовало своими прохладными лучами. Снова вдыхаю родные ароматы луговых трав и поднимаюсь на ноги.

— Мама, — увидела я вдалеке знакомый женский силуэт.

— Дочь моя…

Я подбежала к ней и обняла. Мама и по совместительству Богиня Макошь, была слишком бледна и напряжена, нежели в наши последние встречи. Сейчас в ее глазах стояли слезы. Это не удивительно, все полгода мы не могли поговорить друг с другом.

— Я так переживала за тебя! Где ты пропадала все это время? — она взглянула на меня своими серебряными глазами и нежно погладила по рыжей голове, — Твои нити судьбы было невозможно разобрать. Только одно оставалось ясным — ты попала в беду.

— Все так и было.

Я не стала утаивать ничего от мамы. Поэтому во всех красках поведала о всех злоключениях. Впервые за долгое время, у меня вышло поделиться с кем-то и рассказать все до мельчайших мелочей. Макошь плакала вместе со мной. Когда история закончилась, она снова прижала меня к своей груди:

— Девочка моя…столько всего навалилось на твои плечи…Как Виктор отреагировал?

— Он сильно изменился, стал грубым, злым. Кажется, я потеряла его доверие навсегда. Впрочем, сама виновата, — было грустно сознаваться, но правда есть правда.

— Не может такого быть! Уверена, это какая-то ошибка. Он искренне любит тебя. За эти полгода, князь ни единожды появлялся на моем капище и просил помощи в твоих поисках.

— Это было слишком давно. Сейчас меня должно волновать другое… я ведь умерла, да?

Богиня опустила печальный взор. Все понятно без слов. Память услужливо напомнила о клейме под сердцем. Если бы не оно, я так и не попала бы в астрал — моих сил до сих пор недостаточно, чтобы сделать это самостоятельно.

— Почти… ты находишься между небом и землей. Морана позволила мне проводить тебя до Нави, — слишком тихо произнесла мама, но этого вполне хватило, чтобы услышать. По скорбному и в тоже время отреченному лицу собеседницы, читалась боль. Не каждый день она родную дочь в последнюю дорогу провожает.