Дочь химеролога - страница 10
– Да, – спокойно ответил Даниэль и, чуть усмехнувшись, продолжил, – сам же мне подсказал, как нужно поступить. А теперь от тебя лишь требуется подтвердить собственный совет. Или что-то изменилось?
– Хм, – единственное, что смог из себя выдавить Леардо, при этом больше рассматривая безмятежное лицо друга, чем, то, что держал в руках.
Совет действительно был. В недвусмысленной форме и тогда являлся абсолютно правильным. Даже сейчас, он не вызвал ощущения ошибки. Но вот то, что Люцифиано решит сделать этот шаг сразу и полностью, Анри… немного удивило. Прокрутив всю ситуацию в голове и не найдя причин для отказа, он тем не менее решил спросить:
– А ты полностью просчитал все последствия?
– Да, – услышал он такой же короткий ответ.
Собственно возразить было нечего и, увидев заранее подготовленный стул, стоящий сбоку у стола, и писчий прибор, Леардо обреченно улыбнулся, присел и со вздохом сказал:
– Дай-ка, хоть прочитаю, будет досадно, если, то, что ты запланировал не получиться из-за какой-нибудь ошибки.
…
Анри, слегка дрожащими пальцами расстегнул верхнюю пуговицу камзола и ослабил ворот рубашки. Еще раз осмотрел лежащие перед ним документы, как будто сомневаясь в их существовании, и поднял глаза на друга. Тут был не шаг, тут был прыжок. Подумал, провел кончиком языка по слегка пересохшим губам, пошамкал ими, прокашлялся и еще подумал. Даниэль все это время терпеливо ждал, с каким-то поразительным спокойствием наблюдая за шокированным другом.
Наконец, Леардо, после длительной паузы, пытаясь придумать хоть что-то, выдавил из себя:
– А как же требование по возрасту?
– А ты не заметил, что Эли немного изменилась? – спросил его Даниэль.
И не дождавшись ответа, продолжил:
– Не знаю как, но прошедшая инициация повлияла и на ее тело. Теперь оно полностью соответствует двенадцатилетнему ребенку, а может и чуть старше! Горничным пришлось даже другое платье подбирать. Так что никаких препятствий с этой стороны не будет.
– Боюсь, что если я сейчас спрошу, «А она, вообще, сможет пройти?», то получу утвердительный ответ?
Увидев кивок, Леардо криво усмехнулся:
– Даже не буду спрашивать, как тебе это удалось, хотя очень хочу. Потому просто повторю свой вопрос. Ты действительно готов к последствиям?
И глядя на еще один наклон головы, внезапно успокоился и, поворачивая печатку на пальце наружу, уже сверкая своей привычно-ехидной улыбкой, сказал:
– Что ж, по крайней мере, наблюдать потом за происходящим будет крайне интересно!
…
После того как Анри сделал все, что требуется, он, слегка откинувшись на спинку стула, спросил:
– А как ты планируешь это организовать?
И по мере объяснений Даниэля, его брови поднимались, а улыбка становилась шире. После чего Леардо от избытка чувств, хлопнул себя по ноге, и уже не сдерживаясь, громко воскликнул:
– Я и не подозревал, что в тебе осталась тяга к совершению столь необычных поступков.
Потом уже демонстративно огорченно продолжил:
– Даже жаль, что я вынужден, буду пропустить все самое интересное.
На что, Люцифиано, аккуратно упаковывая документы в специальную тубу, спросил:
– А почему именно тебе нужно ехать сопровождающим? Ты же в тот момент здесь отсутствовал! Неужели больше некому поручить отвезти эти останки? Да и зачем они им нужны? Там же после Эли особо ничего и не осталось. Куски мяса, да фарш. И пара контейнеров земли, перемешанной с кровью. Единственное, что более-менее сохранилось, это тело Блатта.
– Я сам так решил, – ответил Леардо и, увидев удивление в глазах друга, пояснил, – очень хочу ткнуть кое-кого носом в свое, прости за слово, дерьмо. Да, кстати, я удивлен, что ты так спокойно согласился отдать все собранное в развалинах.
– А там ничего нет. Инициация Эли выжгла магические структуры и полностью поглотила все эманации. Так что это действительно просто куски мяса, включая тело оборотня. Исследовать там нечего!
– Ха, тогда все понятно. Что ж, дополнительное удовольствие понаблюдать за их разочарованием.
Тут на столе у Даниэля негромко звякнул колокольчик. Встав, он, приглашающе, взмахнул рукой:
– Вот и время обеда. Друг мой, пойдем, там сегодня Марта обещала сделать кое-что вкусненькое.