Дочь оптимиста - страница 16
— А мне-то какое дело до Садового клуба Бекки? — воскликнула Фэй. Она сунула голову в дверь гостиной и сказала: — Хоронить будем завтра.
— Ну, эту гвардию до завтра ждать не заставишь, — сказала мисс Теннисон. — Они срезали все свои цветы и принесли их сюда.
Лоурел встала из-за стола и подошла к мисс Теннисон, около которой начали собираться остальные дамы.
— Это все папины друзья, Фэй. Именно те, которых отец хотел бы видеть здесь, он надеялся, что они его встретят, — сказала она. — И я тоже на них надеюсь.
— Вот это как раз и нечестно! Мне-то не на кого надеяться — только я, да я сама, да мы со мной.
Глаза Фэй отыскали единственного мужчину среди собравшихся, и она бросила ему как обвинение:
— У меня-то ни души нету! — Она громко заплакала и взбежала вверх по лестнице.
— Бедная маленькая женщина, такая беспомощная, — сказал майор Баллок. — Придется нам за ней присматривать.
Он оглянулся и увидел чемоданы, все еще стоящие у входной двери. Три чемодана — один из них принадлежал судье Мак-Келва. Майор Баллок забрал все чемоданы и пошел с ними наверх. Вернулся он почти сразу, и шаги его звучали еще тяжелее. На вытянутой руке он нес вешалку с черным зимним костюмом. Костюм болтался на вешалке во всю длину и раскачался еще сильнее, когда майор чуть не потерял равновесия, споткнувшись на площадке. Другой рукой он прижимал к себе коробку с ботинками и кожаный чемоданчик.
— Посылает меня к Питтсу, Теннисон, — сказал он. — Отнести вот это.
— Вот так и нести по улице? — возмутилась мисс Теннисон. — Ты, видно, решил избавить ее от труда, не дал сложить эти вещи.
— Надо же было человеку поскорее выйти из ее комнаты, — натянуто проговорил он. Но тут его рука надломилась в локте, костюм на минуту нырнул вниз, и брюки легли на пол. Майор стоял один среди женщин и плакал. — Не могу, до сих пор не могу поверить. Никак не могу! Клинт от нас ушел, Клинт лежит там, у Питтса…
— Ладно уж, я за тебя поверю, — сказала мисс Теннисон, подходя к нему. Она подняла костюм и повесила ему через руку, чтобы нести было удобнее и чтобы эти вещи не так напоминали человеческую фигуру. — Ну иди, выполняй поручение. Ты же сам сюда напросился!
Наверху слабенько хлопнули дверью спальни. Лоурел никогда в жизни не слышала, чтобы этой дверью хлопали. Она подошла и на минуту прижалась щекой к щеке майора Баллока, почувствовала и слезы на щеке, и запах только что выпитого виски. Он медленно вышел из освещенного дома.
— Папочка! Подожди, я тебя подвезу! — крикнула Тиш, выбегая за ним.
Тут и другие стали расходиться, все распрощались, пообещав завтра прийти пораньше, и Лоурел, проводив их к выходу, остановилась в дверях, дожидаясь, пока машины не отъехали. Потом она прошла через прихожую и гостиную к порогу библиотеки. Кресло отца было придвинуто к его рабочему столу.
Послышался осторожный звон тарелок, их укладывали стопкой в буфетной. Лоурел прошла туда.
— Это я.
Лоурел уже догадалась, что это, конечно, мисс Адель Кортленд. Она уже убрала остатки еды и кончала мыть посуду. Она вытирала насухо блюдо для индейки, старинное фарфоровое блюдо с узором «лавровый венок» — любимым узором ее матери.
— Ведь тут опять придется возиться с раннего утра, — сказала мисс Адель, словно извиняясь.
— Вы не можете удержаться от добрых дел. Отец говорил про вас в Новом Орлеане, — сказала Лоурел. — И доктор Кортленд тоже сделал все — лучше нельзя.
Мисс Адель кивнула головой.
— Это случилось вовсе не из-за глаза. Отец должен был им видеть. Все было сделано как надо, — сказала Лоурел. — Доктор Кортленд был совершенно прав. Он сделал все очень хорошо. — Мисс Адель кивнула, и Лоурел прибавила: — С отцом случилось совсем не то, что с мамой.
Мисс Адель подняла со стола стопку чистых тарелок, отнесла в столовую и расставила по местам на полках буфета. Она установила блюдо для индейки в специальную прорезь позади соусника, расставила стаканы и расположила винные рюмки кружком вокруг графина, который до сих пор был заткнут склеенной стеклянной пробкой. Она осторожно прикрыла дребезжащую стеклянную дверцу, чтобы не раскачать неустойчивый буфет.