Дочери лорда Окбурна - страница 16

– Какая глупость, – возразил Уйтикаль, – как это может быть, если она себя чувствовала так хорошо все это время. Да кто вам это сказал?

– Мистрис Гульд сейчас приходила за отцом и, не застав его дома, просила дядю Джона пойти с ней. К тому же дядя просил меня как можно скорей прислать туда отца. Вы потрудитесь ему это передать. Объяснив ему все, Фредерик пустился бежать и, догнав мистрис Гульд, вошел с ней вместе в квартиру умершей.

Джон Грей, войдя в комнату покойницы, первым делом подошел к ней и, отдав ее телу должное почтение, осмотрел ее и едва слышно сказал: «Что за чудо?»

Мистер Карлтон, передавая ему пузырек, сказал: «В микстуру была примешана синильная кислота».

– Да, конечно, – сказал Джон Грей, понюхав хорошенько. – Но я ручаюсь, что не мой брат ее подмешал, хотя он сам составлял эту микстуру.

– Лекарство было принесено еще при мне, – сказал Карлтон, – и я, понюхав его, сейчас же заметил в нем что-то странное, мне показался запах миндального масла. Я предупредил об этом мистрис Крав и просил ее не принимать этой микстуры, а сам как можно скорей отправился к вам, но, не застав дома вашего брата, я поехал домой и приготовил уже сам микстуру, намереваясь отвезти ее к больной, как за мной прислал один из моих клиентов, и я не успел сделать этого вовремя.

В это время вошел в комнату Фредерик Грей и, подойдя к Карлтону, сказал:

– Сударь, микстура, приготовленная вами, у вас?

– Да, у меня, – ответил Карлтон, оскорбленный вопросом молодого человека. – Вот она, – добавил он, вынимая пузырек из кармана, – в нем вы не найдете ни капли синильной кислоты.

Здесь ее нет. Но я ручаюсь головой, что и в микстуре, приготовленной отцом, ее не было; я ведь присутствовал при составлении и…

Разговор был прерван появлением Стефена Грея.

Он вошел в комнату бледный, с трясущейся челюстью. Растерянно взглянув и ни слова не сказав, подошел к покойнице. Мертвая лежала ничуть не изменившись, то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном детском личике. «Я никого не обидела, что вы со мной сделали?» – Как-бы говорило ее мертвое, но все-таки прелестное лицо.

– Я клянусь Богом, что в моем лекарстве не было синильной кислоты, – сказал Стефен Грей, как бы опомнившись. Это что-то странное и непонятное. – Мистер Карлтон, я считаю нашим долгом вывести это дело на чистую воду и надеюсь, что в этом вы мне поможете.

Карлтон ничего не ответил ему на это, так как не слыхал того, что говорил ему его коллега. Он погрузился в глубокую задумчивость. Он вспомнил о странной фигуре, представившейся ему на площадке лестницы. Он был вполне уверен, что эта фигура не была предметом его воображения и не принадлежала к числу привидений, но что она представляла собой – существо действительное, живое? Для чего этот бледный профиль показался во мраке? Разве он думал своим таинственным посвящением принести смерть и совершить злодеяние? На это трудно ответить. Но при одном воспоминании о случившемся, Карлтон перечувствовал снова тот глубоко проникающий страх, который овладел им при встрече с этой неопределенной и таинственной фигурою. Он уже не раз думал об этом и всеми силами старался убедить себя, что фигура ему только показалась.

Что нужно делать? Как узнать причину смерти мистрис Крав? Доктора недоумевали и не знали, с чего начать.

– Скажите, пожалуйста, – сказал Карлтон, – нельзя ли подозревать в этом деле одну из этих женщин? Вы их знаете больше меня, следовательно можете лучше судить о них.

– Подозревать их немыслимо, – возразил Стефен Грей. – Обе они честнейшие женщины и не решатся на убийство. Мистрис Пеперфли любит иногда выпить, а мистрис Гульд немного трусовата – вот их недостатки, – добавил он.

– Но ведь никого кроме их тут не было, я поэтому и решился спросить вас о них.

– Но мистер Стефен Грей, как мне кажется, никого и не подозревает, – возразил мистер Лиссед.

– Совершенно верно, – сказал Грей. – Я предполагаю, что другое лекарство было дано по ошибке или, может быть, принесли его подмешанным.

– Нет, ты, брат, ошибаешься насчет твоего последнего предположения; а мне пришла в голову совсем другая мысль: не отравилась-ли мистрис Крав сама? Не заметил-ли ты в ней в последнее время тоски или грусти?