Доказательство любви - страница 24

А вернувшись, устроилась напротив Дарочки с таким заинтересованным видом, что плакать принцессе разом расхотелось.

– Раньше я не знала… нет, не так… думала, это просто сказки, про пятьсот лет! Люди больше ста пятидесяти не живут! А раз ты говоришь… пятьсот… он будет еще молодой… а я старушка… и вокруг молодые магини… не хочу-у-у!.. – Слезинка снова повисла на ресницах принцессы, и магистр алхимии ловко сняла ее пробиркой.

– Жаль, маловато, – огорченно вздохнула она, заворачивая пробку, при виде того, как мигом высохли от возмущения глаза принцессы. – Выходит, Тодгер не сказал тебе, что маги проводят для своих жен ритуал разделения жизни и те живут столько же? Значит, не был уверен в твоей любви и боялся, что ты выходишь за него замуж из корысти.

– Ну и дурак! – внезапно вспыхнула негодованием принцесса. – Или совсем уж дурочкой меня посчитал! Это же не корысть, а чистая дурость – подписаться на пятьсот лет жизни с нелюбимым мужчиной!

– А! – понимающе хмыкнула Летуана. – Значит, на это ты бы не польстилась. А про то, что жен магов принимают в академию ковена на отделение алхимии, он тоже не говорил?

– Нет! – сначала рявкнула Дарочка, но сразу же спохватилась: – А при чем тут алхимия?

– Ну, это же понятно! Как только человек становится учеником, сразу начинает получать зелье сохранения жизни, и потому алхимики живут ничуть не меньше магов, даже если не выходят за них замуж. Потому-то алхимиков и больше – все дети магов, у которых нет дара, идут в академию.

– У меня нет способности к алхимии, – вздохнула принцесса. – Ни одна гувернантка не заметила. Никогда я не любила возиться с кремами, пудрами и помадами.

– А гувернантки и не способны такое замечать, – усмехнулась Летуана, задумчиво вертя в пальцах флакончик. – Для алхимии главное – чтобы в голове пусто не было.

– Наш советник говорит, что это главное для любой работы, – не согласилась принцесса. – А мне работать не положено.

– Это было раньше! – резко махнула рукой, словно что-то отрубая, Летуана. – Раз Тодгер тебя купил и ты теперь собственность семьи, отныне на тебя больше не распространяются подобные правила.

– Спасибо! – обиженно шмыгнула носом принцесса, но вспомнила про пробирку и мигом подобралась. – Оказывается, на мою бедную голову свалился не один рабовладелец, а целая семья!

– Не благодари, я пока не решила, как с тобой поступить.

– А магистр Извергс отнять меня у тебя не сможет? – засомневалась Дарочка, совершенно не верившая в способность Летуаны выстоять со своими пузырьками против всемогущего мага.

– Про него и думаю! – сердито рыкнула алхимичка. – Вот если бы ты уже получила от братца брачный браслет, можно было бы тебя записать в академию, ученики алхимиков имеют статус неприкосновенности.

– Ну а толку-то, – презрительно скривилась Дарочка. – Если выучишься и сразу этот статус потеряешь!

– С чего ты взяла? Магистры алхимии магам тем более не подчиняются!

– Да? А почему тогда ты сама на кухне Извергса в черном теле кашу варишь, да еще и говорить не имеешь права? – победно уставилась на нее принцесса, довольная, что вывела алхимичку на чистую воду.

– У меня особая история! – огрызнулась Летуана, и настроение у нее сразу испортилось.

Это Дарочка поняла немедля и втайне очень пожалела, что так сглупила. Нужно было еще немного поплакать, глядишь, за ее слезы сестра Тодгера и рассказала бы еще что-нибудь про свою жизнь.

А главное, про свои планы насчет новоявленной семейной рабыни. Зато теперь придется исправлять свою оплошку, а исправлять испорченные отношения всегда труднее, чем не портить с самого начала, это Дарочка сама изобрела и нашла подтверждение в прочитанных книжках.

– Значит, так… – Магистр алхимии встала с места и начала перебирать разноцветные пузырьки, коробочки и баночки. – Ты – собственность семьи, и отдавать эту собственность я не намерена никому, даже Изверг… тьфу! Изрельсу!

– Летуана… – Принцесса постаралась придать своему голосу ровно столько кротости, сколько требовалось, чтобы упросить отцовского советника принести тайком в ее комнату несколько новых книжек. – А может, не стоит торопиться? Ведь он назначил тебя моей учительницей? Ну и давай ты будешь учить меня варить кашу, а сама потихоньку придумаешь, как поступить?