Доклад о военных преступлениях на территории Чеченской республики 1994-2004 гг. - страница 7

О «геноциде чеченцев» знают по всему миру

Неправда тут мелкая как пылинка. Пропущена фраза «жителей Чечни». Попадет такая пылинка в глаза современному журналисту или правозащитнику, он сощурится, прослезится и… ничего, можно жить дальше: это ведь совсем маленькая ложь! Да к тому же откуда ему знать правду, если его под бомбами никогда не было.

Я хочу, чтобы вы поняли: геноцид действительно был, но — для ВСЕХ жителей ЧР.

Он исходил от власти: правительство воевало со своим же народом!

Зеркальными отражателями геноцида явились: преследование и уничтожение «нечеченцев» в ЧР, и преследование и пытки в тюрьмах для чеченцев в других российских регионах. Разделение и власть. Древний закон подлецов. Одураченные народы, нищета и голод способствовали смуте.

Отправив на Чечню танки, власти РФ предали своих неготовых к войне солдат и официально признали нас — мирных жителей — «чужими», «врагами», «теми, кого нужно уничтожить».

Знакомая семья ингушей, попросивших убежище в Бельгии, написала письмо в 2003 году, о чем есть соответствующая запись в моем дневнике:

Итак, рассказывая об определенной форме геноцида, можно было в разы улучшить свое благосостояние, что незамедлительно сделали сотни семей, имеющих хорошую финансовую базу и поддержку родственников. В основном эти семьи уехали даже не из Чеченской республики, а из других регионов, имея или же покупая чеченскую прописку.

Отчаянно колотя себя в грудь, «теряя» при отсутствии «прописки в Чеченской Республике» огромными семьями настоящие документы, сотни жуликов и искателей приключений обрели европейское гражданство, пользуясь подвернувшимся случаем. Действительно пострадавших среди них чеченцев были единицы. Ведь страдание и огромные деньги на долгую дорогу — вещи, согласитесь, несовместимые.

Что касается моего уже высказанного мнения по этому поводу, то оно еще более окрепло после того, как я в январе 2012 г. попросила политического убежища в Финляндии, и получила его в марте 2013 г. За 1 год и 4 месяца я не встретила НИ ОДНОЙ (!) семьи русских, которые были бы пострадавшими от нечеловеческих условий в Чеченской Республике в 1994–2004 гг, и сумели бы добраться до Европы и попросить здесь убежища.

Что же стало с другими несчастными в военные 1994–2004 годы? С «нечеченцами» и обездоленными ингушами и чеченцами, которых было большинство, не имеющими финансовой возможности уехать?

Тлен в огородах, да под новыми, словно игрушечными домами на проспекте Путина и Героя России Кадырова. Прах и тлен.

А выживших «счастливчиков» ждала глубокая нищета, ненужность и преследования как «чеченцев» в других российских регионах, независимо от того, были ли чеченцами или они русские, украинцы или татары. Их называли так по месту рождения, за рассказы о бомбах и расстрелах. Их быстро перестали объявлять «беженцами», называли так: «вынужденные переселенцы», в общем, люди без будущего.