«Доклад Полянского». Доклад Президиума ЦК КПСС на октябрьском пленуме ЦК КПСС (Вариант) - страница 4

Об этом же свидетельствует и резкое ухудшение качественных показателей работы промышленности, в частности показателей использования основных фондов. За четыре года семилетки они снизились в целом по народному хозяйству на 9 процентов, а в сельском хозяйстве — даже на 21 процент. Если в 1953 году на один рубль основных фондов было произведено продукции на 1 руб. 88 коп, то в 1963 году — лишь на 1 руб. 72 коп. Выходит, что мы используем свои основные фонды и оборудование не лучше, а хуже.

Или возьмите такой важный вопрос, как развитие промышленного производства по группам «А» и «Б». Партия уже давно серьезно озабочена тем, что у нас не обеспечивается разумное соотношение между этими группами. Однако в последние годы тут возникла еще большая диспропорция.

Автор идеи о перестройке управления промышленностью горячо убеждал нас в свое время, что именно перестройка принесет здесь быстрые и благоприятные изменения. Однако факты говорят о том, что после перестройки диспропорция не уменьшилась, а резко усилилась. И разрыв достиг рекордного уровня в 1963 году, когда темпы роста группы «А» (10 процентов) вдвое превысили темпы роста группы «Б» (5 процентов). Вследствие этого соотношение уровней производства СССР и США в 1963 году составляло: по всей промышленности 65 процентов (США — 100 процентов), но в том числе по группе «Б» — у нас всего лишь 45 процентов.

Таким образом, по группе «Б» мы отстаем от США более чем в два раза, и, чтобы нам догнать их, потребуется, очевидно, около пятнадцати лет, а может быть, и больше.

Тов. Хрущев в своих речах не раз ополчался против этой диспропорции, а на деле задания, утвержденные на 1964–1965 годы, предусматривают более низкие показатели производства важнейших товаров группы «Б». По сравнению с контрольными цифрами задания семилетки по легкой и пищевой промышленности сейчас не выполняются. Как видите, и здесь предложения тов. Хрущева обанкротились, никакого сближения темпов развития указанных отраслей не получилось. Наоборот, перестройка управления промышленностью, к сожалению, усилила диспропорции, ухудшила положение.

Назрела неотложная необходимость решительно и смело пересмотреть эти пропорции, круто повернуть руль в сторону ускоренного развития отраслей группы «Б» и обеспечить высокие темпы роста промышленности, производящей средства потребления.

Серьезную тревогу вызывает и такая опасная тенденция, как постепенное снижение темпов роста производительности труда. Две цифры говорят сами за себя: в 1950–1955 гг. среднегодовой рост производительности труда в промышленности достигал 7–8 процентов. В годы нынешней семилетки он фактически снизился до 5,6 процента и продолжает снижаться еще больше. За 1962 год темпы роста производительности труда составили 5,5 процента, в 1963 году — 5,2 процента и за первое полугодие 1964 г. — 4,2 процента.

Однако по сводкам ЦСУ план роста производительности труда перевыполняется.

Даже в вопросах технического прогресса — развития и внедрения в производство новейших завоеваний науки и техники — у нас делается далеко не так и не все, что можно было делать. Мы законно гордимся достижениями нашей науки; они поистине велики. Но не следует закрывать глаза на то, что в ряде отраслей производства наш технический уровень далеко отстал от уровня развитых капиталистических стран. И в отдельных случаях отставание не уменьшается, а увеличивается.

Одной из причин этого является бесконечное и некомпетентное вмешательство тов. Хрущева в руководство технической политикой. Несколько лет назад он яростно выступал против централизации и вертикального построения руководящих органов технического прогресса. Теперь все то, что тогда было отвергнуто, поднимается им на щит как нечто новое. Созданы многочисленные Государственные технические комитеты, но у них нет прав, они оторваны от производства; их планы внедрения новой техники для предприятий не обязательны. В результате решение важнейших технических проблем серьезно замедлилось, еще больше стало параллелизма и дублирования, осуществление единой технической политики оказалось практически невозможным.