Дольчино - страница 11

— Бежал в Новару. Здесь господа совсем замучили. Раньше гоняли на барщину, теперь требуют денег. А где их взять, деньги! От города мы далеко, не каждый решится по нашим дорогам ездить на рынок. Вот и лютуют сеньоры, угоняют последнюю скотину. Или в подвале сгноят, как нашего Томазо, — рассказывал кузнец.

— Что же делает Лоренцо в Новаре? — полюбопытствовал Дольчино.

— Работает ткачом… Но и в городе не сладко. Недавно вернулся Панкрацио, сын Чезаре. Кроме нужды, ничего он там не видел.

Беседуя, друзья подошли к дому Стефано. Из-за плетёной ограды сада доносился аромат яблок и молодого вина. У дверей их встретила статная молодая женщина.

— Что, не узнаешь Марину? — спросил кузнец, кладя руку на плечо жены. — Помнишь Милано Сола, дружившего с твоим отцом? Его дочь.

Женщина застенчиво поклонилась гостю.

— А это её брат Джуффреди, — продолжал Стефано, указывая на стоявшего тут же худощавого юношу. — Он приехал за косами из Кампертоньо.

Дольчино и Джуффреди пожали друг другу руки. Все прошли в дом кузнеца. На столе уже стояла миска бобов и стопка сухих лепёшек.

— Старая верначча слаще мёда и крепче куммели, — сказал Стефано, доставая из-под пола толстую глиняную бутыль.

— А вот и Джино!

В комнату вошёл невысокий крестьянин в рваных портах и длинной домотканой рубахе. Он был бос и держал в руках широкополую шляпу. Несмотря на густую чёрную бороду, Дольчино тотчас узнал тонкий нос и лукавые, чуть раскосые глаза товарища.

— Слава всевышнему, ты снова в наших краях, Дольчи! — радостно воскликнул вошедший. — Да отсохнут лживые языки, нарекшие тебя еретиком!

Они крепко обнялись.

— Выпьем за встречу, — предложил Стефано, раздавая всем наполненные вином кружки.

— И за удачу. — Джино первым опустошил свою посудину.

Собравшиеся последовали его примеру.

— Присаживайтесь к столу, — пригласила хозяйка дома. — Не обессудьте за скромное угощение.

— После доброго вина и зелёные бобы кажутся спелыми маслинами, — возразил Джино.

Односельчане принялись за еду. Дольчино осмотрел убогое жилище кузнеца. Вместо кровати в углу стояли грубо сколоченные нары, прикрытые камышовыми циновками и старой овчиной. С потолка свешивались пучки лука, чеснока, укропа. У задней стены комнаты в земляном полу была вырыта неглубокая яма, служившая погребом. Из неё виднелась рассохшаяся бочка.

— Ты и впрямь нуждаешься в оружии? — Стефано испытующе взглянул на гостя.

— Да, — Дольчино разломил лежащую перед ним ячменную лепёшку, — и чем скорее приметесь за дело, тем лучше.

Джино оторвался от миски и с любопытством посмотрел на друзей. Неожиданно с улицы послышался шум. Все повернулись к маленьким оконцам.

— Опять пожаловал Винченцо с солдатами! — взволнованно воскликнул подручный кузнеца Донато. — Верно, будут сечь Исидоро и заберут его последних овец.

— А у него пятеро детей, мал мала меньше. — Марина растерянно посмотрела на мужчин.

— Хромой дьявол, — процедил сквозь зубы Стефано; толстая деревянная ложка хрустнула под его пальцами.

— Кто это? — спросил Дольчино.

— Новый кастелян из Романьяно, — ответил молотобоец Уго. — Сам-то сеньор теперь не рыщет по деревням. С тех пор как убил Григорио Биначчи и опозорил его дочь, старый ворюга боится вендетты.

— Сыновья Григорио скрываются здесь, в лесу, — пояснил Джино.

— Слава господу, мы-то расплатились в этом году, — со страхом произнесла Марина. — Хоть остались ни с чем.

— Молчи, глупая женщина, — сердито сказал кузнец. — У дьявола семь пятниц на неделе.

С другого конца деревни донеслись вопли избиваемого. Дольчино поднялся из-за стола.

— Мы продолжим разговор, когда я вернусь. — Он направился к двери.

Все молча посмотрели ему вслед.

Выйдя на опустевшую улицу, Дольчино увидел в конце её группу вооружённых латников. Один из них, высокий детина с массивной шеей и грубым, изрытым оспой лицом, бил толстой плетью привязанного к столбу полуобнажённого человека. При каждом ударе несчастный издавал протяжные стоны. Дольчино подошёл ближе. Солдаты, посмеиваясь, обменивались весёлыми замечаниями.

— Ишь ты, то орал, как осёл, а теперь покрякивает, точно селезень.