Долг наемника - страница 2

Еще одна забавная вещь. Дворянские семьи, которые после упадка рода Йоргенов делали вид, что не знают о Кэйтрин фон Йорген, после появления баронессы Выксберг, вдруг воспылали к ней дружественными чувствами. А так как далеко не все знали, что Кэйтрин помолвлена с неким Артаксом, добропорядочным землевладельцем, то баронессе дважды делали намеки о том, что юной девушке тяжело одной распоряжаться деньгами. Одним из потенциальных женихов был сам барон Выксберг. Точнее, бывший барон. Ради такого случая он умылся и, целых два дня оставался трезвым. Узнав, что у новой владелицы его бывшего поместья уже есть жених, экс-барон всерьез собирался послать тому вызов на дуэль, но передумал.

У патера я побывал сразу же по возвращению из Швардцвальда. Помнится, во время моей исповеди, святой отец долго таращил глаза, слушая рассказ о маленькой эльфийке, убитой в незапамятные времена, о смерти рыцаря Йоргена, о самоубийстве Александра. Пришлось даже рассказывать о наших отношениях с Папушей. Очень надеюсь, что тайна исповеди все-таки соблюдается и, история с цыганкой так и останется тайной. После Шварцвальда она и ее дед решили куда-то уехать. Что ж, может оно и к лучшему. Глядишь, старый цыган найдет себе занятие, а девушка выйдет замуж за достойного человека.

А ведь мне долго мерещился старый каменный дом, проросший желтым лишайником, мертвая девочка — белое лицо, белые глаза, без зрачков, шептавшая «Мне холодно!», на полузабытом языке. Не знаю, чтобы произошло, если бы не Шоршик, умевший появляться в самую нужную минуту.

Кофе-кавы осталось на донышке. Можно бы сварить еще, но лень. Надо спускаться вниз, идти на кухню, разводить огонь. К тому же, если выпью еще чашку, то вообще не засну, буду ходить целый день как вялый тюлень и зевать. И, разумеется, получу выговор от невесты.

Дверь заскрипела. Я ждал этого звука, но все равно он оказался неожиданным. От сердца отлегло — в кабинет входил Его Сиятельство Шоршик. Ткнув меня мордочкой, кот устроился в кресле напротив.

— И что ты мне скажешь? — поинтересовался я, не особо надеясь на ответ.

— Не видишь, котик спать хочет, — послышался укоризненный голос.

Я чуть не подскочил.

— Ты бы хоть предупреждал, — упрекнул я брауни.

— А как я тебя могу предупредить? — поинтересовался старик. — Я ж, как-никак, душа дома. — Помотав кудлатой башкой, кивнул: — Ладно, в следующий раз, я вначале шумну.

Представив, как ночью будут падать латы или тяжелая книга, я замахал руками:

— Не надо!

Но было уже поздно! С полки упал увесистый том.

— Ух ты, как здорово получилось! — обрадовался домовой.

Пришлось вставать, подбирать упавшую книгу. Бегло посмотрел на обложку, хмыкнул. Это был трактат под названием «De magia naturali». Верно, купил из-за красивого переплета, да чтобы занять место на полке. Увы, книга была писана не на «кухонной» латыни, которую я худо-бедно знал, а на «высокой». Нам ее преподавали, но я, скорее всего, пропустил лекции. Сумел только перевести название — «Природная магия» и поставил в шкаф.

— Дай картиночки посмотреть, — потребовал брауни.

А я даже и не знал, что в ней есть рисунки. Подойдя к столу, старичок взял книгу, полистал ее и, показал мне три неплохих гравюры, вклеенные внутрь. Вот, длиннобородый старик в плаще с капюшоном (явно, природный маг!), тычет посохом не то в кусты, не то в карликовые деревья, за которыми укрывается большой и страшный тигр. Вот, этот же старик, поднявший вверх левую руку, стоит у костра. И третья, последняя гравюра изображала мага, вздевшего правую руку. Но теперь перед ним стоял человек.

— А картиночки-то хорошие.

Про картинки, сиречь, гравюры, я и сам понял. Хотя бы не так жаль потраченных денег (смешных, по сравнению со Швабсонией, но я уже начал мерить здешними реалиями).

— Случилось что? — поинтересовался я.

— А что, мне нельзя просто в гости прийти? — сразу же обиделся брауни. — Может, я к тебе на чашечку кофе зашел? Вон, картинки посмотрел.

И впрямь. Почему бы порядочному домовому не зайти к хозяину дома на чашечку кофе и не посмотреть гравюры? Имеет право!

— Ты кофе с сахаром будешь пить, или нет? — поинтересовался я, вставая с места.