Долгие раздумья - страница 5

Дикси пожала плечами и равнодушно обронила:

— Тебе будет скучно.

— Не бери в голову. Мне вправду хочется пройтись с тобой.

Дикси тронула его искренность, однако она, по инерции продолжая оберегать свое одиночество, заметила:

— Не лучший выбор.

— Какой есть, зато мой. Я не позволю никому делать выбор за меня.

Феликс не отступится, сопротивляться бесполезно, поняла Дикси. Он проявляет ко мне повышенное внимание, не поспоришь. Безжалостный охотник не привык промахиваться. Неужели, прежде чем настичь жертву, он хочет позабавиться? Или мое возвращение домой связано в его мыслях с лишними хлопотами и теперь он пытается убедиться в моем нейтралитете? В конце концов, я единственный член семьи, способный замедлить воцарение Феликса в империи великого Максимилиана Харленда. Белая ворона непредсказуема. Уже само мое появление на похоронах озадачило близких родственников и повергло в изумление общество. Наверное, шепчутся теперь по углам, строя догадки, почему по прошествии шести лет я решила вернуться из небытия и напомнить о себе.

Ладно, пусть Феликс проводит меня до пруда, пусть удовлетворит свое любопытство, развеет сомнения, я же, в свою очередь, постараюсь от него побольше узнать о теперешней жизни Харлендов.

— Мне нравятся люди с сильным характером, самостоятельно делающие выбор, — сказала она.

Феликс улыбнулся в ответ и сделал самонадеянный вывод:

— Значит, тебе симпатичны люди вроде меня.

На секунду или на долю секунды, которая потребовалась Дикси, чтобы сжаться и замереть, перехватив дыхание на вдохе, ей показалось, что улыбка обольстительного охотника затягивает ее в заговор, словно они с Феликсом достигли абсолютного согласия друг с другом… Дикси поспешила отбросить лукавые мысли, что удалось сделать не сразу и не полностью. Наваждение!

Феликс Дебнем окинул ее оценивающим взглядом и изрек:

— Прими запоздалый комплимент: ты великолепно выглядишь!

— Спасибо.

Он опять поставил ее в тупик. Дикси до самой смерти не забыть шпилек Феликса по поводу ее внешности. И теперь, неосознанно защищая себя от волнующей силы комплимента, она вспомнила, с какой язвительностью лет семь назад Феликс прилюдно попенял ей на бледный вид и неспособность оценить по достоинству мастерство отменного повара. Это произошло во время одного из традиционных воскресных обедов у Харлендов, когда желудок Дикси бастовал, не в состоянии переварить ни кусочка, сдобренного изрядной порцией лицемерия и неприязни.

— Так выглядеть мне прежде мешало отсутствие аппетита, понимаю… — не без яда продолжила Дикси.

Феликс, судя по всему, тоже помнил тот день. Он пожал плечами.

— Поверишь ли, я на самом деле боялся за тебя. Ты была слишком бледной и худой.

— Я так и подумала! «Отсутствие аппетита поможет тебе контролировать собственное тело, но вряд ли — чье-то еще!» — Она дословно процитировала его высказывание семилетней давности. — Это выражение глубокого сочувствия, охотно верю.

Он окинул ее с головы до пят удивленным взглядом и объяснил таким тоном, словно размышляет вслух и не собирается оправдываться:

— Я думал, встряска тебе необходима. Странно, что он еще помнил события тех далеких дней. Дикси было семнадцать, и проблемы с весом у нее действительно существовали. Ей мучительно хотелось походить на старших сестер, чьи идеальные формы и пропорции, высокий рост, даже светлые волосы вызывали у Дикси зависть и восхищение.

Природа одарила Дикси совершенно иной конституцией, очень тонкая кость и мальчишеское телосложение диктовали ей порывистость в движениях. Однако опытный взгляд без труда выявил бы в гадком утенке черты будущего прекрасного лебедя. Вдали от гнетущей обстановки дома Харлендов фигура Дикси обрела и женственность линий, и отточенность пропорций, превратив угловатого подростка в роскошную, но отнюдь не вульгарную молодую женщину, даже на расстоянии способную кружить головы, а вблизи вызывающую чувственное желание. Будучи чуть выше среднего роста, Дикси привыкла носить обувь на каблуках. Сейчас она обнаружила, что даже на высоких шпильках заметно ниже Феликса, и открытие неожиданно разозлило ее.