Долгий путь скомороха. Книга 3 - страница 2
– Можно и так, Арсюшка, да только не по-христиански это будет. Баба, она хоть и не человек как бы, но Богданушка всегда была добра к нашему брату. И деток наших не обижала, пряниками когда могла – баловала … – подал расписной, шёлковый платочек жилистый Дормидонт.
– Прав Дормидонтка… Хорошая была девка… И характера лёгкого была, и весела, и разумна не по летам. Помните, как она тайком от боярина на конюшне жеребят всё мазями да порошками лечить бралась?
– Все помнят, чего там… Один только и сдох, а остальных она вылечила. Только боярин с нами чикаться не станет… Коли узнает, что Богданушка светлицу без его разрешения покидала, то сразу нас всех в норки земляные загонит, как Андрейку …
– И то, правда… Что же делать-то, ребята? Не миновать нам плетей, если узнает от нас… – схватился за голову Арсений.
– Гонца надо послать.
– Вот тебя, Дормидонтка, и пошлём.
– Ага, фигушки… Доносчику как раз первый кнут и будет… Эй, прячься, вон там кто-то идёт. Да присядь же ты тоже, Арсюшка! Вымахал вон с версту коломенскую. Всю макушку твою видать… – ткнул его в плечо хмурый Дормидонт.
– Ага, а твою, можно подумать, не видать! Всего-то на полголовы и ниже меня. Кто хоть идёт-то? – спросил, опустившись на корточки, Арсений
– Да вот я и пытаюсь разглядеть… Похоже не из наших…
– А-а, это же из тех скоморохов, что вчера потешки на боярском дворе показывали. Вот забава была! – воскликнул Макар.
– Тише ты, Макарка! Не дай бог, заметит он нас.
– Так давайте-ка, ребята, его и назначим гонцом. Он – человек пришлый, ему от боярина может ничего и не будет… Да и по годам ещё мальчишка совсем… Хотя вот Андрейкины года не помогли ему от боярского гнева уберечься… – удручённо покачал головой Дормидонт.
– Ага… а может это он и есть убийца…
– Ну, ты, Макарка, горазд на выдумки! С какого перепуга ему в таком случае здесь околачиваться? Убийца – он завсегда подальше от убитого держаться будет. Он же не дурак, чтобы так подставляться!
– Так может и нам тогда пока не прятаться? Позови-ка его, Арсюшка.
– А чего я-то?! Ты, Дормидонтка, сам это придумал – сам и зови пришлого.
– Эх, трусы же вы, ребята! Эй, малой! Да, да – ты! Иди-ка сюда, не бойся – не тронем… – Дормидонт замахал рукой какому-то мальчишке, случайно проходившему краем поля и что-то искавшему у себя под ногами.
Глава 2
На большом, раскинувшемся вдоль реки Пахры подворье боярина Скобелева Светозара Алексеевича стояла непривычная тишина. Даже животные в хлевах и птицы в птичниках вдруг замолчали. Огромная территория, огороженная высоким забором из ошкуренных дубовых бревён с заострёнными верхушками, внезапно обезлюдела, несмотря на ясный жаркий солнечный день. Вся придворная челядь попряталась в своих избах да по закуткам в ожидании страшных событий. Только ветер разносил едва слышное перешёптывание из одного конца боярского подворья в другой…
Внезапно заскрипела и медленно приоткрылась тяжёлая, обитая медными узорами дверь, и на широком крыльце под высоким навесом показался сам боярин – высокий, крепкий, с чёрной с проседью бородой по пояс. Под распахнутым кафтаном на холодном подкладе виднелась красная полотняная сорочка, расшитая по вороту мелким жемчугом. Тёмно-малиновый кушак, подпоясанный под объёмным животом, подчеркивал дородность и величавость боярина. На голове у него была расшитая золотом и серебром тюбетейка – подарок одного из татарских ханов. Подрагивавшая окладистая борода плохо скрывала багровый румянец на искажённом гневом лице боярина. В правой руке он судорожно сжимал тяжёлый посох с серебряным набалдашником в форме волчьей головы.
– Где она, Устин? – едва размыкая сведённые судорогой челюсти, негромко спросил он, не поворачивая головы.
– Ох, батюшка! Не вели казнить… – шедший за ним худой, седовласый слуга упал на колени и сжался весь в ожидании удара. – Беда-то какая, батюшка! Прости, отец родной, без твоего разрешения я велел занести сюда Богданушку. Люди сказали, что на том берегу волчица нору выкопала и волчат принесла. Вот я и велел девоньку в медвежью полость завернуть и на повозке сюда доставить, чтобы волчица её не погрызла.