Долгожданное совращение - страница 12

— Что-то вы сегодня очень строги, сразу видно — не позавтракали. Голодный мужчина — это кошмар! — Она весело улыбнулась.

Ксавье получил два розовых талончика, и они пошли раздеваться, он — наверх, а она — вниз.

В этот прекрасный воскресный день собралось так много народу, что, казалось, яблоку некуда упасть. В центральном бассейне плавать было невозможно из-за того, что обезумевшие от жары ребята начали нырять с вышки, прыгая друг за другом прямо в плескавшуюся шумную толпу. Вышка, игравшая роль песчаного пляжа, была переполнена загорающими юношами и девушками. Их неподвижные, точно безжизненные тела причудливо переплетались в тесном пространстве и валялись повсюду как попало, мешая пройти.

Осторожно ступая и боясь кому-нибудь что-нибудь отдавить, Ксавье взглядом искал свободное местечко, где он мог бы растянуться со своей спутницей.

Женщины, которым не хватило места на вышке, загорали стоя, не переставая весело болтать друг с другом. Сразу было видно, что здесь они не в первый раз. Их слишком смуглые, шоколадного цвета фигуры, пестрые, чересчур яркие купальники вызывали раздражение. Палящие солнечные лучи раскалили их тела до такой степени, что на коже выступили капельки пота.

Ксавье случайно заметил свободный уголок между еще не загоревшим, почти белым молодым человеком и крепкой девушкой в цветастом купальнике, прикрывшей голову и плечи красным полотенцем, отчего она была похожа на обезглавленный труп.

Ксавье втиснулся между ними, но они даже не пошевелились. Он не мог понять, куда пропала Анна. Между тем бассейн привлекал новых любительниц позагорать и поплавать. Одетые в основном в яркие разноцветные широкие брюки, скроенные наподобие юбок, они напоминали Ксавье георгины.

Анна появилась неожиданно, точно выросла из-под земли. Полная чувственности и кокетства, она выглядела великолепно в светло-желтом бикини, позволявшем каждому любоваться ее стройной и гибкой фигурой. Будь у нее зеленые волосы, ее приняли бы за русалку.

Ксавье с восторгом смотрел на это прекрасное создание, которое он нежно обнимал еще вчера на вечеринке под хриплые звуки аккордеона, а теперь мог беспрепятственно созерцать рядом с собой. Еще не коснувшись ее нежной кожи, он одним только взглядом возбудил в ней желание, которому не суждено было завершиться. Ему хотелось, чтобы Анна осталась с ним загорать, а не плескалась бы в этом противном хлорированном рассоле, тем более что свободно поплавать не было никакой возможности.

— Давайте прыгнем вместе, Ксавье.

— Еще чего, я не курица, чтобы плавать в супе. Там же одни головы, — ответил он. — Я лучше на вас полюбуюсь. Вот, смотрите, смотрите, эти двое столкнулись и чуть не утопили друг друга!

Анне же хотелось порезвиться в воде, понырять и побрызгаться с Ксавье, весело смеясь и издавая пронзительные крики. Но он был непреклонен, следуя за ней по лестнице и стараясь удержать на ногах соскальзывающие шлепанцы. Пробираясь вперед, она касалась телом встречных мужчин, отчего у тех загорались глаза.

Ксавье предупредил:

— Анна, долго не купайтесь, а то я уйду.

Оглушенная криками купающихся и уже с залитыми водой ушами, девушка вряд ли расслышала эти слова, однако сама очень скоро вернулась, сказав, что у нее заболели ноги.

Расстелив купальный халат, Анна улеглась на спину, рядом с ним, закинув руки за голову и подставив солнцу свой и так уже смуглый живот. Ксавье ощущал ее теплую и влажную кожу, прилипшую из-за тесноты к его телу, словно нежный бутон.

Уткнувшись лицом в ее густые и мягкие волосы, он подумал, что на пляже царит такая же шумная обстановка, возникают те же желания, что и здесь, только над этим доминирует море, все смывая и омывая своей соленой волной. Там можно поиграть в волейбол, поплавать кролем и брассом, а потом растянуться на обжигающем песке и загорать под палящим солнцем, пропуская сквозь пальцы песок. А этот тесный бассейн позволяет лишь на какое-то время отвлечься от повседневной работы и нерешенных проблем.

Они пообедали в баре. Окончательно развеселившись, Анна без умолку болтала. Она оказалась отчаянной хохотушкой и с удовольствием рассказывала теперь о своих чувствах, мыслях и веселых историях, связанных с ее пребыванием в семье Камескас.