Долина Пламени - страница 8

Крэддок заколебался, а потом, криво усмехнувшись, проговорил:

— Мне они показались вполне обычными.

Круто повернувшись на каблуках, он вышел из лаборатории.

Рафт пристально посмотрел ему вслед. Что-то за всем этим было. Очевидно, что Крэддок знал Перейру. Однако каким образом мог состояться их разговор, Рафт не понимал. Чревовещание? При этой мысли он сам усмехнулся. Нет, конечно же, Перейра был в лаборатории вместе с Крэддоком, а затем, по всей видимости, прошел через стену.

А это значит… что?

Рафт вновь прильнул к микроскопу. Но и там ответа он не нашел. В нормальном разумном мире 1985 года не было места для подобных явлений. Кстати, подумал Рафт, а где сейчас Перейра?

В кабинете, где его оставил Рафт, охотника за алмазами не оказалось. Выходя, Рафт замешкался и в то же мгновение услышал звук, от которого кровь застучала у него в висках. Странное, необъяснимое ощущение чего-то неправильного словно обрушилось на Рафта.

На самом деле это был лишь отдаленный шум заведенного мотора, хотя кому могла потребоваться моторная лодка в этот час — было непонятно.

Рафт взял фонарик и направился к реке. До него донеслись возгласы, и Рафт понял, что был не единственным, кто услышал шум мотора. На берегу маячила широкая фигура Мерридэя.

Рафт настроил фонарик и посветил в сторону реки. Водяная гладь искрилась, точно алмазная россыпь. Он повел лучом из стороны в сторону.

Моторная лодка, оставляя за собой черную борозду по сверкающей воде, уходила во мрак, куда луч фонарика уже не доставал.

Но прежде чем лодка исчезла, луч света выхватил из тьмы лицо: это был Перейра. Он смотрел назад через плечо и смеялся, под бархатистой бородой ослепительно сверкали белые зубы. В этом смехе слышалось торжество победителя и ликование, которое Рафт заметил еще раньше, при осмотре.

Вместе с Перейрой в лодке был еще кто-то, но кто — Рафт разобрать не мог. Индейцы бегали по берегу, двое из них пытались догнать моторную лодку на каноэ, но это было уже невозможно. Рафт выхватил пистолет, который он всегда носил с собой, когда был в джунглях. Уже сама мысль — выстрелить в эту наглую, усмехающуюся физиономию — была ему сейчас приятна.

— Нет, Брайан! — воскликнул Мерридэй и удержал его руку.

— Но он уходит на нашей лодке!

— С ним Дэн Крэддок, — сказал Мерридэй. — Разве ты его не заметил?

Шум мотора удалялся, сливаясь с далеким, глухим боем барабанов Ютахи. Рафт стоял неподвижно, совершенно сбитый с толку, и чувствовал свою полную беспомощность.

— Ну что ж, сейчас нам уже ничего не сделать, Дождемся утра, — сказал он наконец. — Пошли обратно на станцию.

Вслед за этим Рафт услышал незнакомый ему голос, который невнятно сказал на португальском:

— Он ушел обратно в свою страну… и взял кое-что с собою.

Луч фонарика выхватил из темноты лицо пилота. В одной руке да Фонсека крепко сжимал свой шлем, а другая — нервно блуждала по шее, словно пытаясь что-то отыскать. Зрачки его уже не были сужены. Они были огромными.

— Что взял? — спросил Мерридэй.

— Мою душу, — спокойно ответил да Фонсека.

Все замолчали, и в наступившей тишине с ужасающей отчетливостью прозвучал его голос:

— Она была у меня здесь, в маленьком зеркале на шее. Он вложил ее туда. Зеркало ему давало силу, которая… которая… — слабый, задыхающийся голос замер.

— Какую силу? — спросил Рафт.

— Которая делает из людей рабов, — прошептал пилот. — Так же, как он сделал это с доктором.

Крэддок! Рафт вдруг почувствовал огромное облегчение оттого, что валлиец ушел не по собственной воле, а значит, никакого загадочного, необъяснимого сговора с Перейрой у него не было. Но тут же Рафт разозлился на самого себя, что так быстро принял на веру все эти невероятные объяснения безумца. Впрочем, других объяснений не было.

— Отпустите меня, — проговорил да Фонсека, сделав слабую попытку освободиться от поддерживающих его рук. — Я не могу быть здесь долго — у меня забрали мою душу.

— Внесите его вовнутрь, — приказал Рафт. — Билл, приготовь шприц и адреналин.

Когда да Фонсеку положили на койку, он был уже без сознания. Сердце у него остановилось. Мерридэй быстро поднес шприц. Догадавшись о намерении Рафта, он вставил длинную иглу.