Долина юности - страница 8

Мы вынуждены ждать, чтобы перейти улицу. Оглянувшись вокруг, я вдруг осознаю, что в городе полно изображений Чаушеску. Огромный, написанный красками на холсте портрет закрывает фасад здания: президент наклоняется к целующим его детям моего возраста — понятно, что он открывает новую школу. На другом плакате в конце улицы мы видим Чаушеску за рулем трактора в момент сбора урожая. На третьем президент аплодирует группе танцовщиц, одетых по-деревенски в вышитые рубашки и пестрые платки.

— Он делает много полезных вещей, этот Чаушеску, — говорю я. — У него доброе лицо.

Бабушка Кларисса глядит на меня с ужасом, но не отвечает. Почта находится на углу третьего микрорайона. К сожалению, когда мы приходим, нас ждет длиннющая очередь. Мы с Алексом вздыхаем, тогда как бабушка Кларисса молчаливо занимает место в очереди. Нужно сказать, что в Бухаресте бабушка стоит в очередях за всем: за помидорами, маслом, сахаром, мясом. И даже иногда за мылом.

Наконец мы оказываемся перед почтовым окошком. Так как я беспрестанно подпрыгиваю, чтобы не пропустить момент, когда появится посылка, бабушка сажает меня на край стойки. Работник почты одет в рубашку с короткими рукавами. Его лицо блестит от пота. У него еще более усталый вид, чем у сдувшегося футбольного мяча.

— Здравствуйте, — говорит бабушка Кларисса. — Я получила извещение о посылке. Из Швейцарии, — добавляет она шепотом.

— Разумеется. Могу я на него посмотреть?

Бабушка закрывает глаза и кусает губы.

— У… у меня его нет с собой, — говорит она, понимая, что забыла извещение в шкафу, запертом на ключ. — Но я…

— Я сожалею, мадам. Мне необходима эта квитанция. Без нее я не могу выдать вам вашу посылку.

Бабушка пытается возражать: она напоминает, что ей уже перевалило за шестьдесят. Что ей хотелось бы избежать похода домой. Что к тому же лифт не работает. И она живет на пятом этаже с двумя маленькими детьми. Нельзя ли сделать для нее исключение и забыть об этой несчастной квитанции?

— Нет.

Бабушкины волосы наэлектризованы от негодования; она хватает меня под руки и резко ставит на пол. С висящими на руках внуками она идет обратно домой. Я никогда не видел ее в таком состоянии.

— Ну что вы уставились на меня? Ваш отец — это мой сын. Я так же, как и вы, хочу узнать, что в этой посылке.

Мы возвращаемся домой. Поднимаемся пешком на пятый этаж. Спускаемся с пятого этажа. Снова идем на почту. После нового ожидания в очереди опять стоим перед окошком. Служащий улыбается нам и протягивает руку, чтобы взять желтую квитанцию. Он исчезает за дверью и возвращается с большим пакетом, обмотанным коричневым скотчем. Мое сердце ушло в пятки. Брат открывает рот, но не произносит ни звука. Бабушка Кларисса не может унять дрожь в руках.

— Можно попросить ваше удостоверение личности? — требует работник почты.

— Но зачем оно вам понадобилось? — возмущается бабушка. — Я же принесла извещение.

Служащий переворачивает желтую квитанцию. На ее обороте маленькими буквами написано, что удостоверение личности должно быть предъявлено в обязательном порядке. До тех пор, пока бабушка не предъявит его, работник почты готов подержать посылку под своим окошком.

— Спасибо, — цедит сквозь зубы бабушка.

На обратном пути она разражается ругательствами.

— Грязная тля этот чиновник! Паршивая собака. Ему завидно, что честные люди получают посылки из Швейцарии. Вот он и выдумывает всякие гадости, чтобы отомстить. Ах, как я их всех ненавижу! Всех!

— Кого ты ненавидишь, бабушка?

— Коммунистов!

Тогда я услышал это слово в первый раз. Быть коммунистом, кажется, действительно очень плохо. Мы снова одолеваем пешком пять этажей. После нового стояния в очереди снова оказываемся перед окошком. На этот раз посылка — наша. Ох, какая же она тяжелая! Мы несем ее втроем. Я целую ее со всех сторон — настолько велико мое счастье. В третий раз за сегодняшний день мы поднимаемся на пятый этаж. Бабушка Кларисса показывает на кухонный стол, куда мы кладем посылку. Вооруженная своим самым острым ножом, она освобождает пакет от белых веревок.

Нашим глазам открывается невиданное разноцветие: красная коробка шоколада с голубыми горами на фоне зеленого озера. Пара чулок, упакованных в невероятную фиолетовую картонку. Цветные карандаши в коробочке, на которой нарисована радуга. И наконец на самом дне, упрятанный под грудой одежды, оказывается небольшой пакетик.