Дом с привидениями - страница 10

― Уже лучше, ― Альфред довольно усмехнулся. ― И кто же этот таинственный незнакомец?

― Его зовут Коля, ― казалось, эти слова даются Мейеру с трудом. ― Николай Черёмухин. Он живёт на Севере на границе с тундрой и занимается оленеводством.

― И что такого вы сделали господину Черёмухину, что он теперь с вами так поступает? ― Альфред, не отрываясь, смотрел на Мейера. Анне даже показалось, что часть тьмы, исходившей от черепа, поселилась в глазах мужа.

― Я его бросил. Можно сказать, сломал ему жизнь.

― У вас был роман, что ли? ― Наташа с явным удивлением посмотрела на Альберта. ― Вы не рассказывали.

― Нет, не роман. Кто о чём вообще. Это было давно и… вообще неправда! ― Мейер говорил торопливо, будто спешил заполнить пустоту на месте камня, сдвинувшегося с души. Или чтобы не дать бывшей любовнице и супругам время додуматься до чего-нибудь. ― Мы были лучшими друзьями, жили на хуторе в средней полосе: солнце, кедровые орехи, тайга… Были егерями. А потом нам предложили место в аспирантуре и работу в университете ― только одно. Коля три года ждал этого. Но я согласился первым: съездил с утра на почту и отправил письмо. Купил билет и уехал, даже не попрощавшись. Потому что мне осточертели лес, лисы и баня раз в месяц! ― Мейер с вызовом посмотрел на собеседников. ― Хотите осудить меня?

― Никто вас, Альберт, судить не собирается, ― мягко произнесла Анна, опуская ладонь на плечо Мейера. ― Но ведь вам стало легче, когда вы выговорились? Намного же приятней рассказать о наболевшем совершенно посторонним людям вроде нас с Альфредом? А осознание проблемы: первый шаг к её решению.

И снова их клиенту был нужен хороший психолог.

― Теперь понятно, почему череп действовал так сильно только на вас, даже при условии того, что вы почти не касались его, ― заметил Альфред. ― Это проклятие узконаправленное. Его отголоски, конечно, доносятся и до других, но в ослабленной форме.

― И что мы теперь будем с ним делать? ― Анна подошла к мужу. Ей не хотелось подходить близко к проклятым костям: они напоминали о том, что хотелось забыть. Вместо этого ей приходилось каждый месяц менять засыхающий цветок в медальоне.

― Проведём обряд: предадим останки земле и вернём несчастное животное сакральному миру. Его душа и так настрадалась после снятия со столба.

Альфред протянул руку и набросил на череп края чёрного бархата. Вышитые серебром руны поймали отблеск свечей, а пустые глазницы, наблюдавшие за супругами и их клиентами, исчезли под тканью.

― Вы заберёте череп к себе? ― встрепенулся Мейер, которого перспектива отделаться от черепа явно обрадовала.

― Первое правило: не приносить проклятые предметы домой, ― улыбнулся Альфред и надел длинное чёрное пальто. ― Утро вечера мудреней. Спокойной ночи.

Мелкие редкие снежинки падали с чёрного неба, блестевшего над остроконечными верхушками елей равнодушными огоньками холодных зимних звёзд. Загородное шоссе тёмной стрелой уходило на север, а разлапистые колючие ветви с тонкой болотного цвета хвоей обступали полосу едва припорошенного снегом асфальта. Дымчатая россыпь Млечного Пути пересекала небо, растворяясь в свете далёкого города.

Анна неподвижно стояла возле расчищенного от снега круга, в центре которого лежал злополучный череп. Белая кость выделялась призраком на тёмной мёрзлой земле. Казалось, что череп сгущает вокруг себя всю тьму зимнего леса, на небольшой опушке которого решено было провести обряд возвращения останков священного животного миру духов.

― Сегодня новолуние, ― негромко произнёс Альфред, подходя к жене. Анна уловила скрип снега под его ногами. ― Должно быть не так тяжело. ― Его рука в кожаной перчатке скользнула по её груди, а пальцы на мгновение сжали медальон. ― Как ты себя чувствуешь?

Глаза Альфреда казались почти чёрными, а в зрачках пропадали отблески электрического света. Казалось, духи и демоны преисподней поселились там.

― Я-то хорошо, ― улыбнулась Анна, перехватывая руку мужа и прижимая тёплую ладонь к холодной щеке. ― А ты готов к встрече с неизведанным?

― Очень даже изведанным, ― усмехнулся Альфред. ― Но для господина Мейера и госпожи Нехлюдовой это будет испытанием на смелость.