Дом «У пяти колокольчиков» - страница 8

В создании образа родного города Светлая опиралась на традиции Й. К. Тыла, который стал первым певцом стобашенной Праги в чешской литературе нового времени. Если Тыл слагал вдохновенный гимн чешской столице, то Светлая запечатлела на страницах своих повестей и романов тот неповторимый облик ее многочисленных уголков, который уже давно ушел в прошлое: это и оживленное разноголосье Конского рынка (теперешней Вацлавской площади) в «Черном Петршичке», и неуютные просторы Карловой площади, где писательница поместила мрачный дом «У пяти колокольчиков», и живая панорама Поштовской улицы, охваченной героической лихорадкой баррикадных боев в рассказе «Господин и слуга», и полицейская управа с узкой потайной комнаткой, где хранил неисчислимые сокровища свободолюбивой немецкой поэзии господин комиссар полиции.

К какому бы периоду жизни чешского общества ни обращалась К. Светлая, ее прежде всего интересовали морально-этические проблемы своей эпохи, своего современника. Ее выступления против религиозного ханжества и фанатизма в прошлом, прозвучавшие в романе «Дом „У пяти колокольчиков“», оставались актуальными и для 70-х годов XIX века. В письмах к друзьям Светлая неоднократно сетовала на то, что молодежь легко попадает в тенета церковников. Выступление против религиозного догматизма характерно для многих чешских писателей той поры (Галек, Сладек, С. Чех). Для самой Светлой, рано пришедшей к убеждению, что «нет никакой вечности, никакой надежды ни на земле, ни на небесах», источником нравственной силы были не религиозные заповеди, а непрестанная деятельная помощь окружающим, родным, друзьям и служение интересам своего народа.

Писательница обращается к своим современникам с горячим призывом жить лучше и чище, стремясь к установлению искренних и справедливых отношений между людьми, к искоренению всего того, что мешает человеку на пути к нравственному усовершенствованию. Поэтому не менее страстно обличает она обывательскую косность и мещанство, своекорыстие и алчность, укоренившиеся в обществе, обычай измерять достоинство человека не его душевными качествами, а величиной его доходов. Тема человеческого счастья, путь к которому преграждают социальное неравенство и лживая мораль буржуазного общества, занимает одно из центральных мест в ее творчестве. Пожалуй, наиболее яркое выражение получила она в повести «Черный Петршичек», в которой конфликт с этим обществом ведет героев к трагическому концу. Разбогатевшая владелица корчмы «У барашка» не считает нужным даже спросить свою дочь Стасичку, по сердцу ли ей тот, кого она выбрала ей в мужья: был бы богат и «с положением», а остальное не имеет значения. Никакие испытания, однако, не могут примирить героиню повести Стасичку с ограниченной моралью и деспотизмом тех, кто задает тон на Конском рынке; она умирает, бросая им свое обвинение: «Не мы у вас, а вы у нас должны просить прощения!»

Бунт молодого поколения, выразившийся в побеге юных Стасички и Франтишка от лжи и насилия, поколебал, однако, самые основы привычных представлений одного из законодателей общественного мнения, Черного Петршичка, который впервые начинает понимать, что, помимо узких материальных интересов, существует еще любовь, имеющая свои права и законы. Образ Черного Петршичка — один из самых своеобразных и запоминающихся в творчестве Светлой, а сама повесть, воплотившая лучшие черты ее дарования, вместе с «Возчиком Польдиком» В. Галека и «Малостранскими повестями» Я. Неруды являются выдающимися достижениями чешской реалистической прозы XIX века.

Важнейшее место как в творчестве, так и в жизни К. Светлой занимает женский вопрос, и в его решении она идет дальше многих своих предшественников и современников. Если оказавшая на нее несомненное влияние в плане постановки самой проблемы и взволнованного к ней отношения Жорж Санд протестует против униженного положения женщины в семье, то Светлая выступает против социального неравенства женщины, против ее бесправного положения в обществе. (Вспомним, что проблему эмансипации в это же время Ибсен тоже рассматривает прежде всего в семейно-бытовом плане, — драма «Кукольный дом», 1879).