Домой - страница 2
Другая группа сидела на полу обнявшись. Элегантная женщина лет семидесяти читала свое письмо:
Мама, ты была слишком занята своей благотворительностью. У тебя никогда не находилось времени, чтобы сказать мне, что ты любишь меня. Ты обращала на меня внимание, лишь когда я болела или играла на пианино, чем заставляла тебя гордиться мной. Мне можно было проявлять только те эмоции, которые приносили тебе удовольствие. Я вообще имела значение только тогда, когда доставляла тебе радость. Ты никогда не любила меня саму. И я была так одинока…
Ее голос дрогнул, и она заплакала. Стена самоконтроля, которую она тщательно поддерживала вокруг себя на протяжении семидесяти лет, начала рушиться под потоком ее слез. Девочка-подросток обняла ее. Молодой человек сказал, что нет ничего постыдного в том, чтобы плакать, и похвалил ее за смелость.
Я перешел к другой группе. Слепой мужчина лет тридцати пяти читал письмо, написанное шрифтом Брайля:
Я ненавидел тебя, потому что ты стыдилась меня. Ты запирала меня в гараже, чтобы я не мешал тебе развлекаться с друзьями. Мне никогда не доставалось достаточно еды. Я был так голоден. И я знал, что ты ненавидишь меня, потому что для тебя я был обузой. Ты смеялась надо мной, когда мне было плохо…
Теперь я был просто обязан продолжать. Я чувствовал, как закипают остатки гнева моего собственного раненого внутреннего ребенка, и мне хотелось кричать от ярости и негодования. Печаль и одиночество детства казались непреодолимыми. Можно ли вообще оправиться от этого безграничного горя?
И все же к концу дня настроение в группах сменилось на умиротворенное и радостное. Люди сидели вместе, некоторые держались за руки, большинство улыбались, пока мы выполняли заключительные упражнения. Один за другим они благодарили меня за то, что я помог им найти их раненого внутреннего ребенка. Президент банка, который в начале семинара был настроен скептически, признался, что плакал впервые за сорок лет. В детстве его жестоко избивал отец, и он поклялся быть стойким и никогда не показывать своих чувств. Теперь он сказал, что научится заботиться об одиноком мальчике внутри себя. Даже лицо его смягчилось и выглядело моложе.
В начале семинара я попросил участников снять свои маски и выйти из укрытия. Я объяснил, что, когда они скрывали своего раненого внутреннего ребенка, он отравлял их жизнь вспышками гнева, чрезмерными реакциями, семейными проблемами, зависимостями, токсичными методами воспитания, а также разрушительными и болезненными отношениями.
Должно быть, я задел их за живое, потому что они откликнулись на мой призыв. Я испытывал одновременно волнение и чувство благодарности, когда смотрел на их открытые, улыбающиеся лица. Этот семинар проходил в 1983 году. С тех пор я все больше и больше восхищаюсь целительной силой внутреннего ребенка.
В работе с внутренним ребенком есть три удивительных преимущества: скорость, с которой люди меняются, глубина происходящих с ними изменений, а также сила и творческий потенциал, которые раскрываются, как только раны прошлого излечиваются.
Я начал работу с внутренним ребенком более двенадцати лет назад, используя импровизированную медитацию в ходе терапевтических сеансов с некоторыми моими клиентами. Но эта медитация привела к весьма впечатляющим результатам. Когда люди впервые вступали в контакт со своим внутренним ребенком, зачастую они очень эмоционально переживали это. Иногда их буквально разрывали рыдания, после которых они говорили мне: «Я всю жизнь ждал, что кто-нибудь по-настоящему поймет меня», «Это похоже на возвращение домой», «Моя жизнь изменилась с тех пор, как я подружился со своим внутренним ребенком» или что-то подобное.
Видя подобную отдачу, я разработал целый семинар, чтобы помочь людям отыскать и принять своего внутреннего ребенка. Я развивал этот семинар на протяжении многих лет, главным образом благодаря постоянному диалогу с теми, кто принимал в нем участие. Это самое значительное достижение, которого мне удалось добиться в своей работе.
Семинар нацелен на то, чтобы помочь людям преодолеть и принять неразрешенные переживания и обиды детства – раны, возникшие из-за ощущения брошенности, из-за жестокого обращения во всех его формах, из-за пренебрежения психологическими потребностями в процессе развития, а также из-за проблем в работе семейной системы в целом. (Обо всем этом я подробно расскажу чуть позже.)