Домой любой ценой - страница 16
огромной туши, пытаясь унять колокола в голове. Кто-то разжал челюсти на моем
плече и освободил от смердящей дымом и гнилью твари. А потом новый поток
боли заставил вцепиться в руку Мрака. Это он меня держал, пока Искро пытался
вывести яд из крови. Боль накрывала слой за слоем подобно одеялу. Дышать было
тяжело, а не дышать значило умереть. Но и кричать больше не было сил. Я
потеряла контроль и прежде, чем уйти в темноту, заглянула в удивленные глаза
Мрака. В эту секунду мы были единой стихией, в омуте наших глаз плескался
истинный огонь.
Приходить в себя было отвратительно. Сотни мелких колокольчиков выбивали
надоедливую мелодию в моей голове, что наводило на мысли далеко не
позитивные. Полежав еще какое-то время и настроив шум в голове на менее
раздражающую волну, я открыла глаза. Комната была огромной и светлой. Пара
кресел, небольшой шкаф из резного дерева, искусный рабочий столик у высокого
окна и огромная кровать. Особенно балдахин меня порадовал. Я такие только в
фильмах видела. Забавно. На стуле, недалеко от моей кровати, лежали вещи.
На полу оказался мягкий ковер, согревающий босые ступни. Хозяева предложили
мне платье: простой покрой из легкой ткани цвета еловых веток. Слишком
отрытый вырез оголял ключицы и абсолютно не создавал ощущение
безопасности. Но жаловаться не будем, так как хозяин этого места все еще не
решил мою судьбу. Иначе я была бы мертва.
31
Гавловская Ю.В. «Домой любой ценой»
Волосы были влажные, что неимоверно удивило. По всей видимости, за мной
присматривали и даже купали. Поежилась. Надеюсь, это были служанки. Зеркало
обнаружилось в небольшой уборной. Изображение польстить не пожелало – на
меня смотрела все та же блондинка с холодными голубыми глазами, высокими
скулами и бледной, искрящейся белизной кожей. Истинная Водная. Я потянулась
к щетке, лежащей на туалетном столике, и стала неторопливо расчесывать
волосы. По мере прохождения щетки по волосам оттенок менялся. И вот в зеркале
совершенно другой человек: в глазах зажегся задорный огонек, волосы стали
более теплого оттенка, а некогда непослушные волны выровнялись, на скулах
заиграл румянец, а на кожу вернулся загар, отличавший Огневиков от Водных.
Эту девушку я любила намного больше. Она могла позволить себе быть
искренней, улыбаться без особых причин и, что греха таить, задавать глупые
вопросы. Ей многое прощалось, так как она была студенткой Академии магии и с
недавнего времени входила в местную Великолепную четверку. Правда,
последнее не было ее заслугой и от подобной чести хотелось бы отказаться. Я
снова тряхнула головой, и предыдущая внешность вернулась. Нет, меня все еще
можно было бы узнать, но в этом мире не так много людей и нелюдей, настолько
хорошо знакомых со мной. С этими мыслями я заплела косу и вернулась в
комнату. Однако пробродив по ней еще с полчаса, убедилась: меня тут оставили в
уверенности, что спать я буду долго. Любопытство взяло верх, и я решила
исследовать замок.
Исследовав свой этаж, я нашла пару закрытых комнат, оружейную, несколько
гостевых покоев, что-то вроде лаборатории и Олю. Подруга вышла из одной из
многочисленных дверей, последней, до которой я еще не добралась.
- Юля? – Это прозвучало, будто бы я – не я, а привидение какое-то. – Ты что тут
делаешь?
- Гуляю.
- Что? Я в тебя стакан перилии влила, ты спать еще сутки должна. – Ого. Перилия
– это очень сильное снотворное. Настойка изготовляется с соблюдением дюжины
условий и даже выдержку имеет. Обычно ее дают смертельно больным, чтобы
спали и не мешали организму восстанавливаться,а знахарям обрабатывать раны.
Теперь понятно, почему колокола в голове не унимаются. На меня эта гадость
32
Гавловская Ю.В. «Домой любой ценой»
очень странно действует. Но подруга уже тащила меня к себе в комнату. – Дай
посмотрю твое плечо.
Она бесцеремонно стянула часть платья. Именно поэтому я не люблю подобный
фасон, женщину в таком раздеть - раз плюнуть. А Оля, тем временем, застыла. Ну
да, знаю, что это непривычно. На людях подобные раны не заживают. Во всяком
случае, так быстро.
- Как? – Прохрипела подруга.
- Что как?
- Юля, вчера там была рана. Я тебя три дня откачивала. На грани держали. Мрак