Доногоо-Тонка, или Чудеса науки - страница 6
О. Ламандэн
На экране изображение письма, параграф за параграфом, чередуется с изображением лица мсье Ле Труадека, что позволяет нам улавливать малейшие изменения его физиономии.
5
Мсье Ле Труадек стоит, склонив голову, заложив за спину руки, в одной из которых держит письмо.
В высокой совести ученого начинается торжественная борьба.
Его лицо, порой движения руки, туловища, плеч передают нам все ее фазы.
Но с первого же мгновения зритель должен понять, что эта трагическая борьба — притворство.
В глубине, в самой глубине души у мсье Ле Труадека нет никаких колебаний. Но на поверхности — другое дело.
Он спрашивает себя: «В чем мой долг? Ибо нечего лукавить, я знаю только свой долг, я исполню только свой долг».
Но долг не всегда прост и очевиден. Это было бы слишком удобно.
В сущности, речь идет об интересах науки и человечества. В чем заключаются эти священные интересы?
Конечно, истина, истина… с большой буквы. Известная форма истины… отвлеченной истины!
…Но есть также истина… живая… наука творческая… творящая истину… Есть человечество… вечно родящее… человечество, которое хочет расти… которое хочет созидать… и которому дела нет до теоретической истины.
Но за этим немым словопрением зритель должен отчетливо видеть две довольно элементарные мысли, две коротенькие фразы:
«Ив Ле Труадек, член Института» и
«5000 франков».
В самом патетическом месте этого кризиса кто-то стучит в дверь и входит улыбающийся, напомаженный, решительный закройщик.
6
Опушка леса. Ламандэн мечется в гуще разнообразно одетых личностей: индейцев с перьями, негров, гаучо, пеших и конных стрелков, боев и т. д.
Уходящие вдаль шалаши и бараки. Тележки. Паланкины. Ручные колясочки.
Ламандэн в сюртуке отчаянно потеет. Он отдает распоряжения статистам и съемщикам.
Он ставит сцену рукопашной схватки двух золотоискателей со стрельбой из револьверов.
Но местность недостаточно прибрана. Ламандэн удаляет обломок ночного горшка, который торчит слишком явственно и портит впечатление.
После нескольких опытов и повторений сцена налаживается. Один из авантюристов простерт на земле. Конная полиция настигает убийцу и разгоняет толпу.
Ламандэн, довольный, поздравляет всех и каждого и жмет им руки. В том числе и мертвецу, который встает, смахивая пыль.
7
Небольшой лекционный зал. Полсотни слушателей, людей, по-видимому, денежных.
Брюшки, бороды, бакенбарды, лысины, ордена.
На эстраде мсье Ле Труадек, весьма представительный.
Он говорит с жаром. Справа от него экран.
Аудитория временами рукоплещет.
На экране появляются виды Доногоо-Тонка, и мсье Ле Труадек указывает на них полноправной рукой.
Нам нетрудно узнать перспективы Шатильонского плато и схватку золотоискателей, стоившую Ламандэну столько пота.
Но капиталисты кивками одобряют такую беспристрастность представленных свидетельств.
8
Спускаясь с биржевой лестницы, рантье читает большое объявление. Страницы появляются одна за другой.
На следующей странице два вида:
«Юго-восточное предместье Доногоо-Тонка»
и «Золотые прииски»
На третьей странице — статья, из которой можно разобрать только заглавие:
Каждая страница производит все новое впечатление на рантье, доверие которого, сначала едва различимое, возрастает воочию.