Допрос с пристрастием - страница 5

И ведь, если честно поковыряться, превосходство у них все же имелось. Эти гады запросто, добровольно собирались сейчас идти туда, куда его людей приходилось гнать чуть ли не палкой. Черт возьми! Они шагали в Зону, как к себе домой. Точнее, как на любимую работу. На этой работе их могло раскатать в кашу какое-нибудь колесное чудище. Могла нарезать кусочками простейшая газонокосилка. А тривиальные железные кустики – автоны – могли переделать в нечто уму непостижимое, в тех самых сталтехов. А им вроде бы на все эти перспективы наплевать с высокой колокольни. Хотя таких древних строений после катаклизма пятьдесят первого года не осталось даже в Москве, все смело к чертям собачьим.

Короче, как ни прискорбно констатировать подобное, но было у этих пришлых превосходство. Их поплевывание через плечо на всяческих деятелей Ковчега имело под собой почву. Они просто были спецами. Специалистами особой классификации. Знатоками и служителями Пятизонья. То была их родина и их судьба. Хистер не мог этого долго выносить. Но это был уже не тот Хистер, который оказался в Зоне в момент катаклизма. Тот, старый, усохший морально Хистер, был придурком. Он почти не умел держать в узде эмоции. Действовал лишь по интуиции. Сейчас перед сталкерами стоял другой, изменившийся за эти полтора года Хистер, преобразившийся, может, и не до неузнаваемости, но очень и очень сильно. Поэтому он совершенно не собирался давать своей страже и палачам команду «Фас!». Он собирался использовать этих пришлых для своих целей. Что с того, что по их правилам, то есть за плату? Главное – они выполнят работу. Они добудут сырье, нужное его ученым.

Тем не менее любезничать с этим возомнившим о себе бог знает что отребьем он все же не мог. По крайней мере, долго. Да и какого хрена он должен унижаться до постановки им боевой задачи лично? Пусть это делают сами ученые. Уж те-то в его полной и окончательной власти, как ни крути.

– Тебе не кажется, друг, что за нами кто-то пристроился? – спросил на бегу Глюк.

– Значит, все-таки там имелось что-то большое, – подытожил Ведич, на ходу изучая показания датчиков и имплантатов.

– И быстро движутся, чуешь?

– Попробуем оторваться?

– Начнем ускоряться, тогда точно в этих гиблых местах наткнемся на что-нибудь мерзкое. Как та группа, – подосадовал Глюк. – Давай. Действуем по нашему плану «Активная оборона». Чур, я первый!

– Да бог с тобой. Ищи местечко для засады.

– Вот кустики ничего, – тут же сказал Глюк. – Давай, дуй. И шуми на бегу побольше. За нас обоих.

– Найду место, дам «пик» мью-фоном! – крикнул на ходу Ведич и помчал дальше, прыгая через автоны.

Глюк не ответил. Он уже пристраивался за обильно разросшимся металлокустарником, чуть в стороне от их маршрута. «Будет дополнительной защитой, – сказал он сам себе. – Если, конечно, там нет чего-то стреляющего навесом». Но пока думать о худшем не стоило.

Сталкер извлек из заспинного подогреваемого чехла снайперскую винтовку «Взломщик». Щелчком разложил ее в полную длину. В былые времена ее калибр считался бы крупным. Все-таки двенадцать и семь десятых миллиметра. Однако появление меха-жизни изменило представление о калибрах. Даже эта громадная «снайперка» имела теперь усовершенствованный патрон. Не патрон даже. Теперь она стреляла маленькими гранатами и обеспечивала прицельную дальность выше уровня тяжелого ИПК.

Даже не шевельнув пальцем, Глюк перестроил забрало шлема на режим увеличения. Это для правого глаза. Левый же начал напитываться информацией от имплантатов и навесных экзоскелетных датчиков. Их преследовала целая куча механоидов. В первой волне около десятка. Сколько и чего двигалось дальше, пока было неясно. А вот в авангарде преимущественно имелись человекоподобные, «прямоходящие». Бежали они быстро.

– Откуда вы взялись? – спросил Глюк. – Кто вас сюда, в Зону, звал?

Сам он уже распределил порядок отстрела мишеней. Удобство для стрелка в отношении «прямоходящих» состояло в том, что они торчали выше автонов. А вот Глюк сейчас был вне зоны визуального контакта. Он присел, да еще и нагнулся за кустами. Но оружие было снято с предохранителя и готово к бою.