Дорасти до неба - страница 19

— Скажите, Эрлейн, сколько еще времени девушка может оставаться в таком состоянии? — наконец решился уточнить граф.

— Ваша светлость, я не могу дать на этот вопрос однозначного ответа. Она может очнуться через мгновение, или не очнуться никогда. В летописях есть множество описаний подобных случаев, и все они настолько противоречивы, что нельзя однозначно определить, как будет протекать болезнь у Мирланды.

Голос графа зазвучал раздраженно.

— Есть ли в ваших летописях, Эрлейн, упоминания о каких-либо снадобьях, могущих помочь больному в этом состоянии?

— Из надежных, только цветок трилистника. Но это растение уже отцвело, если его сейчас и можно найти, то разве что у травниц.

— Так найдите этот клятый цветок! — Заревел граф, окончательно потеряв терпение. — Девчонка совершила такое, что и десятку зрелых мужчин не по силам. Мы все, слышите? Все у нее в долгу. Каждый из нас обязан ей жизнью. И поставить ее на ноги — это первая и самая малая плата за ее подвиг. Подумать только: маг-недоучка и шестеро простых солдат положили четыре десятка Тварей. Эрлейн!

— Да, ваша светлость!

— И вы, Вигор!

Ищите это снадобье, если надо — купите за любые деньги. Обеспечьте Мирланде наилучший уход, приставьте к постели женщину из последовательниц Нары, и дважды в день извещайте меня о ее состоянии. Если же девушка придет в себя — немедленно сообщите мне в любое время дня и ночи.

Раздалось буханье тяжелых сапог по каменному полу, и граф покинул комнату. Следом за ним вышли и все остальные. Через непродолжительное время послышались легкие, чуть шаркающие шаги, рядом с постелью скрипнул стул. И снова наступила тишина. Из подслушанного разговора что-то стало понятно. Часть вопросов разрешилась. Но зато появились другие. Ну ведь любопытно же узнать, кто такая Нара и почему ее последовательниц берут сиделками. А еще — что это за трилистник. И самое интересное — если я утащила два ножика из этого мира в свой, то, может, смогу взамен приволочь сюда мешочек таблеток?

Какое-то время я вертелась туда-сюда. Ну скучно же так спать! Что это за сон такой, в котором абсолютно ничего не происходит? И снаружи никакой информации не поступает. Хоть бы эта чувырла глазками похлопала, что ли.

Я еще немного пострадала, а потом решила, что хуже от этого все равно не будет, и тихонько позвала:

— Мирланда!

И услышала в ответ:

— Ты кто?

Я, конечно, надеялась на обратную связь, но вот так явно общаться с человеком, в чью голову ты вот уже в третий раз попадаешь во сне, было жутковато. Впрочем, это чувство быстро прошло, оставив после себя лишь любопытство. И я, поборов желание высказаться про пальто и лошадь, сообщила:

— Я — Тася.

Да, я ведь так до сих пор и не представилась! В паспорте у меня записано самое простецкое имечко: Таисия Степановна Егорова. Ну да, не родилась я, скажем, Воронцовой или Дашковой. И назвали меня не Виолеттой или, прости Господи, Олимпиадой. Я и не жалуюсь. Мое имя мне нравится, оно ко мне приросло за двадцать три года, да так, что не оторвешь. И поэтому:

— Я — Тася.

— Ты кто? Демон?

Тут я невольно фыркнула. Что за фантазии посещают порой даже самых невинных девушек! Но время для стеба сейчас было совсем неподходящее, и я принялась спокойно и методично разжевывать валяющейся в коме Мирланде (вот тоже ситуация, а?) историю своего появления. К моему удивлению, особой сенсации мое происхождение не вызвало.

— Я слышала о таких случаях, — заявила мне девушка. — Так бывает, когда кто-то из богов решает, что мировое равновесие чрезмерно нарушено, и нужно восстановить баланс между Тьмой и Светом. Я думаю, это Светлая воительница послала тебя сюда ко мне. Я знаю, без твоей помощи я не смогла бы выстоять там, на Беспечной поляне и уберечь своих людей. Так что на мне перед тобой долг жизни и долг чести.

Чесслово, будь это сказано при каких-нибудь иных обстоятельствах, или хоть с малейшей долей колебания в голосе, я бы открестилась от этих долгов руками и ногами. Но здесь и сейчас это было сделать совершенно невозможно. Наверное, мне кто-то что-то нашептал, потому что я вместо того, чтобы как следует постебаться, торжественно и пафосно произнесла: