Дорога без начала - страница 4

Я сижу за богато сервированным столом, на палубе роскошной речной яхты. Над головой синеет, наливающееся сумраком, вечернее небо. На западе разгорается багровый закат, провожая уже наполовину скрывшийся за горизонтом бронзовый диск дневного светила.

Яхта стоит на якоре в полусотне метров от берега.

– Мля!

– Извини, ты стонал во сне, пришлось принять меры, – объясняет сидящий напротив брюнет, примерно моих лет, в дорогом итальянском костюме и кожаных перчатках.

Мужик столовым ножом неторопливо чистит большое зеленое яблоко. Срезанная шкурка узкой, как шнурок, лентой спускается на стоящую перед ним тарелку, где, свиваясь кольцами, собирается в ажурную горку.

– Вы кто?

– Можешь называть меня Ртуть, – улыбается брюнет одними губами, взгляд его при этом остается холодным, пронзительным и изучающим, как у выслеживающего добычу хищника.

Вдруг фигура сидящего напротив человека становится зыбкой и расплывчатой, как отражение в подернутой рябью воде. Морок длится не дольше пары секунд, и я даже не успеваю никак прокомментировать удивительное явление, потому как фигура уже принимает обратно нормальный, цельный вид.

Но теперь в холодных глазах брюнета полыхает дьявольский огонь.

– Ненавижу яблоки, – вдруг объявляет Ртуть, швыряя на стол нож с наполовину ошкуренным фруктом. А в следующую секунду он хватается за край стола и рывком отбрасывает его в сторону.

Отлетевший стол врезается в борт яхты и переворачивается. Еда, посуда, бутылки с напитками, столовые приборы, фужеры… – все с оглушительным шумом валится на палубу.

Ошалевший брюнет подскакивает ко мне и, схватив за грудки, рывком поднимает на ноги.

– Эй, ты чего? – бормочу я, ошарашенной яростной выходкой собеседника.

– Ртуть, что стряслось? – доносится удивленный возглас вынырнувшего из каюты матроса.

– Нет времени объяснять, – шепчет безумец мне в ухо. – Я останусь здесь вместо тебя. А ты позаботься о ней…

– Сука! Ну-ка отвали от него! – раздается уже гораздо ближе возмущенный крик матроса.

Ртуть швыряет меня обратно на стул, и отпрыгивает наперерез матросу. Блеснувший в руке последнего нож вонзается брюнету в грудь…

Картинка перед глазами замирает, словно поставленный на паузу фильм, и в навалившейся оглушительной тишине беззвучно загораются красные строки системного уведомления:

Внимание! Жертва признается равнозначной и принимается к исполнению. Код пробуждения подтвержден. Задание «Вынужденная мера» считается исполненным.

Награда за принятое задание: +13000 к Опыту!

Удачной игры!

Я распахнул глаза и… снова уставился в черноту.

– Мля! Какого хрена?! – прохрипел, и с трудом узнал собственный голос, он был непривычно тихий и сиплый, словно после ангины.

Появившаяся возможность выражать мысли вслух одновременно удивила и обнадежила. До этого в черноте я не чувствовал своего тела, и не мог говорить.

Попробовал поднять руки, и у меня неожиданно легко получилось это сделать. А через секунду, с раскатистым гулом, вскинутые кулаки врезались в крышку накрывающей меня темницы.

Быстро ощупав гладкие бока и изрытое трещинами дно, я догадался, что лежу под перевернутой ванной.

Два года назад в жизни рукастого слесаря Степы Гаврилова началась черная полоса. К молодому любовнику ушла его любимая жена. Детей у них не было, родители Степы давно умерли, и брошенный мужчина тяжело переживал невыносимую потерю единственного родного человека.

С горя Степа стал много пить. Лишился работы. А через пару месяцев и комнаты в коммуналке, в легкую отжатой черными риелторами у беспробудного пьянчуги.

И в одно ужасное осеннее утро Степа Гаврилов оказался на улице, без гроша за душой.

Бедолага попытался повеситься в парке на березовом суку, но проходившая мимо мамочка с коляской вовремя заметила его отчаянные потуги и забила тревогу. Прибежавшие на ее вопли люди вытащили полузадушенного пьянчугу из петли, надавали тумаков и прогнали из парка.

Пока мужик задыхался в петле, в его мозгу что-то щелкнуло, и не дававшая несколько месяцев покоя боль утраты любимой развеялась без следа.

В тот судьбоносный день несчастный гражданин Степан Гаврилов умер, и родился счастливчик бомж Гаврилка. Несостоявшееся самоубийство хорошенько прочистило мужику мозги, он перестал париться из-за проблем, стал жить одним днем, и теперь всюду замечал одни лишь плюсы.