Дорогами Итравы - страница 49
Оказавшись в одиночестве, директор откинулась на спинку кресла и сжала пальцами виски. Что все-таки происходит? Пожалуй, стоит настоять на созыве внеочередного Совета, только не сегодня...
Торен. Королевский дворец. Двенадцать дней спустя.
- Значит, ты утверждаешь, что это были артиарцы? - Ренальд с прищуром посмотрел на старосту одной из уничтоженных деревень.
Тот вздрогнул - взгляд резанул точно кинжалом, сжался, но ответил:
- А кто ж еще, Ваша Милость? Мундиры их армии, говорили опять же по тамошнему, уж мы-то точно знаем, не раз товар на ярмарки к ним возили! За что токмо они к нам так, непонятно, всегда ж дружно да мирно жили! - староста, медвежеватый мужик с седыми волосами и бородой, вдруг всхлипнул совсем как ребенок, - у меня сына убили, невестку да дочку ссильничали, женку поколотили, да и сам я чудом жив остался - по башке стукнули, я и сомлел, а они, видать, решили, что помер...
Принц сжал зубы. Вот уже который опрошенный твердит: да, это были артиарцы, и в словах их кроется страх и ненависть. Надежда, что войны удастся избежать, таяла с каждым днем.
- А маги среди нападавших были?
Вопрос Ренальда заставил допрашиваемого растеряться. Он задумался, даже потянулся почесать в затылке, спохватился и уставился в пол, точно пытаясь найти там ответ. Пару минут староста молчал, а потом помотал головой:
- Нет, Ваша Милость, не было, обычные головорезы.
- А могли они быть, скажем, наемниками в мундирах артиарской армии? - не выдержал принц.
- А чо ж не могли, могли, - после некоторого раздумья кивнул староста, - да токмо кто ж правду-то ведает?
- Хорошо, любезный, ты можешь идти, - махнул рукой принц, отпуская допрашиваемого, который низко - чуть ли не до пола - поклонился и вышел из комнаты, пятясь задом. Хмыкнув, принц повернулся к секретарю, - лорд Тарин, вы также оставьте нас.
Некоторое время после того, как друзья остались наедине, в комнате царило молчание. Наконец Ренальд негромко произнес:
- Не думаю, что нам удастся убедить короля в невиновности Артиара. Даже отсутствие магов - слабое доказательство для того, кто не желает слышать никаких доводов.
- Тебе не удалось поговорить с послом?
- Если бы удалось, ты б узнал сразу же. Посольство охраняют, точнее, за ним следят, наших соотечественников туда просто не пускают. Идти туда явно...
- Не вздумай, - принц не на шутку встревожился, - обвинение в измене последнее, что нам нужно! Я всё же попробую убедить отца.
- Наедине или снова соберете Совет?
- Наедине, шансов у Совета меньше. Отец словно решил отыграться за все те случаи, когда проявлял нерешительность, и вполне может обвинить в измене членов Совета только потому, что они попытаются его отговорить. Твой отец уже и без того в опалу попал... Как он, кстати?
- Плохо, тот Совет его подкосил, - Ренальд вздохнул, - кстати, ты тоже можешь попасться королю под горячую руку. Между прочим, я тут порылся в библиотеке, выискал такую любопытную теорию: иногда одно-единственное сильное ментальное воздействие способно значительно изменить характер того, на кого оно направлено. И чем слабее характер жертвы, тем действие сильнее, а изменение - долговременней.
- Прямо как про отца, - принц горько усмехнулся, - меня так расстраивала его былая нерешительность и вот, получил! А насчет твоего первого предположения... Я всё же единственный наследник, так что он со мной ничего не сделает.
- Не будь так уверен, помнишь историю Сарвина II?
Принц дернул головой. Сарвин II вошел в историю Вертана под прозвищем Недоверчивый: боясь заговоров против своей особы, он арестовывал и посылал на казнь подданных по первому подозрению. Апофеозом всего стал арест по обвинению в заговоре наследника престола: принца посадили в башню-тюрьму Рендат, а король объявил наследником своего малолетнего внука. Впрочем, именно это и оказалось последней каплей - уставшие бояться за свою жизнь аристократы действительно организовали заговор. Король умер от "удара", а принц вышел из тюрьмы и воссел на престол.
- У меня, слава Богам, пока нет детей, так что отец в худшем случае посадит меня под домашний арест.