Дорогая Венди - страница 16

стр.

– Я тебя научу, – говорит девушка.

– Сёстры вряд ли дадут мне иголку. – Венди бросает взгляд на свои обстриженные ногти. Невозможно даже представить, чтобы ей разрешили иметь даже самый крошечный кусочек металла, достаточно острый, чтобы пустить кровь.

Девушка машет рукой, развеивая сомнения Венди.

– Сёстры берут с собой вышивку и шитьё, чтобы было чем заняться, но они вечно всё теряют и забывают. Не так сложно раздобыть тебе собственные принадлежности. Я отлично умею хранить тайны и прятать вещи. – Она ухмыляется. – Кстати, я Мэри. Мэри Белая Собака. Мама назвала меня Мэри. Бабушка – Белой Собакой, но это имя никому не нравилось, так что по документам я Мэри Смит.

Поток слов захлестывает и кружит Венди, и ей это нравится. Она собирается и тоже представляется:

– Я Венди. Венди Дарлинг. Очень рада знакомству.

– Венди, – широкая улыбка Мэри кривоватая, но очаровательная, – расскажи мне о себе.

Лондон, 1931

Ночной ветер путается в волосах Венди, раздёргивает косу, бросает пряди в лицо. Она смотрит вниз. До дворика под окном не так далеко, но достаточно. Если она не справится, если упадёт, она точно сломает кость, а может, и не одну.

Когда давным-давно они с Джоном и Майклом только вернулись из Неверленда, Венди было чудовищно плохо. Неделями она лежала в постели с лихорадкой, как будто чем-то заразилась и теперь её тело отвергало воздух Лондона. Родители сначала терпели, прикладывали холодные полотенца ей на лоб и поили тёплым бульоном, ласково держали за руку и спрашивали, где пропадали дети. Их не было почти две недели, а потом они внезапно вновь появились в детской, будто никуда и не девались.

Она пыталась рассказать, но объяснение больше напоминало сказку, и её мама и папа так и решили. Они полагали, что она путается и бредит из-за лихорадки. Но когда жар спал, а история не изменилась, они сперва огорчились, а потом разозлились. Венди помнит, как Джон и Майкл метались между ней и родителями, слегка напуганные и неуверенные, – они хотели, чтобы она подтвердила их слова, но уже не знали, во что верить.

Пока она болела, родители наполовину убедили Джона и Майкла в том, что Неверленда быть не может. Чем мама и папа сами себе объяснили пропажу детей, Венди так и не узнала, но ясно было одно: они не сомневались, что её рассказы правдой быть не могут. Они обвинили Венди в том, что она задурила братьям голову, сбила их с толку. Венди уже видела, как прорастают семена сомнения в душах Джона и Майкла, и отчаялась убедить их и переманить на свою сторону.

Она боялась, горевала и всё ещё почему-то болела, хотя жар спал. Насколько проще было бы верить в Неверленд, если бы её братья верили с ней.

Венди залезла на высокий шкаф в детской и прыгнула вниз без раздумий. Она была так уверена, что полетит по комнате, как летала в ту ночь с Питером, что не испугалась и не засомневалась ни на миг, пока не рухнула вниз и не сломала руку.

Она потирает руку, будто ещё чувствует внутри тень того старого перелома. Тогда она была ребёнком. Если она устроит то же самое сейчас и упадёт, что она объяснит Неду и братьям? Истерия – знакомое слово звенит в ушах. Джон и даже Майкл теперь ей доверяют. Нужно ли всё это разрушать? Если это может спасти Джейн – да.

Можно пробраться по чёрной лестнице, но вдруг свёкор оставил кого-то наблюдать за домом, вдруг в тенях рыскают полицейские?

Нет. В первый раз она отправилась в Неверленд через окно. Питер тоже забрал Джейн через окно, так что и Венди пройдёт этим путём. Сейчас нужна вся вера, которую она несла сквозь годы, нельзя допускать ни тени сомнений. Её разум, её правда принадлежат ей одной – не доктору Харрингтону, не братьям. Только она может спасти Джейн – больше некому.

Венди неотрывно смотрит на звёзды, запретив себе думать про твёрдые, жёсткие, дробящие кости камни внизу. Джейн. Нужно думать про Джейн. Счастливые воспоминания. Она заносит ногу. Счастливые.

Вот только её самое счастливое воспоминание – это одновременно и самое тревожное: воспоминание о том, как она впервые взяла Джейн на руки. Нежная тяжесть этого липкого от крови комочка, красного, кричащего в её объятиях. У Джейн тогда были волосы Неда – всего несколько тёмных прядей, прилипших к ещё мягкому черепу. Именно тогда любовь разорвала сердце Венди, впустив внутрь страх. Если любишь что-то, то тебе есть что терять.