Дорогая Жизнь - страница 20

Десять непрочитанных сообщений прожигают дыру в моем телефоне.

Десять сообщений с фотографиями.

Десять сообщений, которые я не собираюсь просматривать в ближайшее время.

Но я не могу заставить себя их удалить. Не тогда, когда я так отчаянно хочу их посмотреть.

Что это за безумное состояние? Я хочу посмотреть фотографии, но я отказываюсь на них смотреть? Уверен, что «Дорогая Жизнь» не поможет мне разобраться в этом. Никто не поможет.

И все же, я смотрю на сообщения Джун с фотографиями Хоуп в телефоне. Я бы хотел, чтобы она перестала их отправлять, но есть соглашение, которое мы заключили. И я больше думал о ней, чем видел.

Я не заслуживаю этой привилегии, хотя я знаю, что она в хороших руках.

— Эй, ты собираешься съесть это? — спрашивает Итан, находясь у меня на кухне, и обнюхивая коробку из-под пиццы, которую он только что вытащил из холодильника.

— Нет.

Подглядывая, он машет руками.

— Никаких оливок, — откусив кусок холодной пиццы, он спрашивает. — Как твои занятия прошлым вечером?

— Это не занятия.

— Ладно. Как все прошло?

— Отлично. Не совсем уверен, как это поможет.

С набитым ртом, Итан падает на диван рядом со мной, и, сдвинув подушку, спрашивает:

— Почему ты так думаешь?

Я пожимаю плечами. Я ушел с той встречи, чувствуя себя в таком же подавленном состоянии, как будто ничего не изменилось. Я знал, что ничего не меняется сразу, но я думал, что мне будет немного легче. Как будто мир не пытается похоронить меня заживо.

Я ничего не чувствовал.

На самом деле, это неправда.

Когда я вернулся домой после написания письма, я чувствовал себя злым, безумным, обиженным на весь мир. На жизнь. И спустя несколько дней я чувствую то же самое. Размышлять о своих чувствах, не помогает. Это держит меня, будто я нахожусь в чертовом ящике, из которого не могу найти выход.

— Просто чувствуй себя иначе, — он дразнится. — Иди в ногу со своим поколением[20].

— Ну и что это значит?

Он откидывается на диван и, указывая на меня наполовину съеденной пиццей, говорит:

— Когда дело доходит до противоположного пола, мгновенное удовлетворение — это то, что нужно. Но когда у тебя есть проблемы, не так просто быстро их решить. Особенно с той, с которой ты столкнулся, — наклонившись вперед, он говорит с серьезным выражением на лице. — Мужик, ты отказался от своего ребенка.

— Знаю, — я провожу рукой по волосам. — Я знаю, что сделал. Не нужно мне напоминать.

— Может быть, — положив пиццу, он подходит ко мне. — Джейс, то, что ты сделал — самая большая жертва, которую может сделать человек. Ты должен дать себе время.

— Это не так просто. Хотел бы я просто забыть все, но это невозможно. Каждое утро, когда я просыпаюсь, кажется, что на мою грудь давит трехсотфунтовый человек, который не дает мне дышать. И когда я встаю с постели и сталкиваюсь с реальностью, я вижу людей, у которых есть дети. Ты их не замечаешь, пока не потеряешь своего. Это каждый раз убивает меня. Видеть, как они гуляют с ними, заставляют их смеяться. Похоже, что в этом городе у всех дети, и это превращает мою жизнь в ад. Это пытка, — я поднимаю руки, указывая на свое окружение. — Такая жизнь — пытка.

Я никогда не думал, что буду испытывать подобную боль.

— Черт, прости. Я не могу представить каково тебе.

Звонок телефона отвлекает меня, прежде чем я могу ответить Итану. Вздохнув, я вытаскиваю его из кармана и вижу номер Джун. Почему она звонит?

— Это приемные родители Хоуп, — говорю я неловко.

Итан поднимает руки.

— Понял, ухожу. Позвони мне, если понадоблюсь. Ты знаешь, я рядом.

Я киваю и отвечаю на звонок.

— Привет Джун? Все в порядке?

— Да. Привет, Джейс, — я слышу ее тихий и слабый голос. — Я знаю, что должна звонить только по важным вопросам, — судя по всему, она плакала. — Но я должна была услышать твой голос.