Дороги любви - страница 8
– Отец уже прислал мне приглашение и помог оформить документы, то есть подсказал, как это сделать, и денег подбросил, – пояснил сын. – Он в Германии живет, недалеко от Мюнхена. Ты разве не знала?
Лика только покачала головой. Нет, она этого не знала. И то, что об этом узнал сын, стало для нее, как говорят, ударом ниже пояса.
О том, как прошло это лето, Лика помнила не очень отчетливо. Она что-то делала, куда-то ходила, даже попыталась отдохнуть. Но отдых не сложился, и она возвратилась домой. Она ждала. Ждала сына, который все эти годы был средоточием ее жизни.
Олежка вернулся в конце августа. Он очень изменился – окреп, стал шире в плечах, загорел и посвежел. И как-то сразу стал взрослым. Он взахлеб расхваливал жизнь Николая там, в далеком зарубежье.
– У отца новая жена, Анет, крутая баба, – рассказывал сын. – У нее большущая ферма. И чего там только нет! Одних бычков годовалых голов сто, не меньше. И парники, и выпасы.
Сын мечтательно прищурился.
«Ага, – подумала Лика, – значит, не только женщины продают себя за рубежом, мужики тоже успешно это делают».
– Отец там как сыр в масле катается, – продолжал Олег, – такой крепкий стал и красивый. Работает, конечно, но чтобы надрываться, это ни-ни. Ему ведь еще и для ночи силы нужны.
Сын улыбнулся взрослой, какой-то похабной улыбкой, и Лика поежилась.
Дальше все пошло, как ей показалось, по-старому. Но что-то все же изменилось. Сын прилежно учился, много времени проводил за компьютером и начал учить немецкий язык. Лика страдала и мучилась, но повлиять на ход событий уже не могла. Внешне сын был по-прежнему приветлив и ласков с матерью, но она чувствовала, знала, что Олег вынашивает планы, которые искалечат ее жизнь окончательно.
И не ошиблась.
Отшумел выпускной вечер в школе. Ее Олежка в новеньком, с иголочки костюме смотрелся великолепно. Таким сыном могла гордиться любая женщина.
Но наутро после праздничного бала он огорошил Лику заявлением:
– Через три недели я уезжаю на ПМЖ в Германию, к отцу, мама. Документы уже готовы, билет тоже есть. Остались кое-какие формальности – и все.
– Но разве для этого не нужно мое согласие? – удивилась пришибленная известием женщина. – Ты ведь и мой сын, не только его. И это я тебя вырастила, не он.
– Все верно, мамочка, и я люблю тебя. – Сын улыбнулся. – Но я уже взрослый, не забывай, и имею право сам выбирать свою судьбу.
Он прошелся по комнате и остановился перед отвергаемой им матерью, которая сидела на стуле и растерянно смотрела на него.
– Ну подумай сама, мама, что ты можешь дать мне здесь? – принялся он растолковывать ей, как малому ребенку. – А там у меня шикарные перспективы. Отец говорит, что я понравился Анет и она готова принять меня. А поскольку ни родных детей, ни племянников у нее нет, я могу со временем унаследовать эту ферму. Представляешь? Это же грандиозно!
Он снова взглянул на не осознавшую еще всей полноты его удачи мать и добавил:
– Я думал, ты порадуешься за меня, а ты…
И он безнадежно махнул рукой.
– Но ты же мой сын, мой единственный мальчик, которого я вынянчила и вырастила, которому отдала всю свою любовь… тебе одному, – проговорила женщина с такой болью в голосе, что это не могло оставить равнодушным никого. – И я не могу потерять тебя.
Олег на мгновение смутился, но быстро пришел в себя.
– А ты и не теряешь меня, – сказал он, – я буду писать тебе.
Ситуация повторялась. Говорить больше было не о чем. И Олег уехал к отцу.
Вся последующая жизнь Лики окрасилась в черные тона. Ее ничто не радовало. Она, казалось, очерствела и ожесточилась душой. И впервые узнала, что такое ненависть.
Да, она возненавидела эту незнакомую женщину, которая забрала у нее сына. Заманила его призрачным богатством и превратила в батрака. Лика была уверена, что ее мальчик работает там не покладая рук. Он ведь совсем не ленив и многое умеет. У него ловкие руки и хорошая голова. Другого варианта она не представляла. Такая, как эта богачка, благотворительностью заниматься не станет. То, что ненавистная Анет завладела ее бывшим мужем, Лике было глубоко безразлично. Но сын… Сын – это совсем другое дело.