Дороги славы - страница 2
- А через Сбербанк? -- задумалась Леся.
- Комиссия будет одиннадцать процентов, тогда нам на что-то не хватит, -- разбил надежды Петя. -- И как потом за эту комиссию отчитаемся в бухгалтерии? В смете никакой комиссии не заложено, смета должна быть копейка в копейку...
- Не заводись, -- вздохнула Леся. -- Чего стоим, кого ждём? Или Санжи ещё знакомых девушек встречает?
Санжи улыбнулся, без того узкие глаза стали щёлочками:
- Никого не жду, вы у меня одни! Поехали в гостиницу!
- Скорей бы, -- застонала Маша, -- и в душ!..
- Это бы хорошо... -- осторожно заметила Леся, -- если тут есть горячая вода... Санжи, тут горячая вода есть?
- Нету, -- развёл руками бурят. -- По всему городу нету, с самой весны.
Маша страдальчески закрыла глаза и потянулась в карман за влажной салфеткой:
- Лесь, ну вот зачем ты разрушаешь самые светлые надежды! Так бы я ещё помечтала о душе, пока едем...
- Не обманывайся иллюзией, учил Будда, -- усмехнулась Леся.
- Ничему такому он не учил, -- буркнул Петя, у которого окончательно испортилось настроение. -- А в душ я залезу всё равно, пусть холодный. Зачем вам вообще горячая вода в такую жару?
- Мыться, Петя, мыться, -- с самым серьёзным видом сказала Леся. - Санжи, а в кузове разве можно ехать? Тут сидений нет, ещё оштрафуют водителя...
- Ехать можно, -- по обыкновению ухмыльнулся бурят, -- надо только в борта руками и ногами упереться покрепче!
- Ничего, не выпадешь, -- успокоил Петя, залезая в кузов и подавая руку обеим девушкам. -- Я на тебя сверху свой рюкзак навалю, он тебя придавит надёжно.
- Идёт, -- Леся пристроилась за кабиной на прикрученном к полу ящике для инструментов, рядом, опасливо держась за борт, села Маша. Рюкзаки уложили на пол, чтобы не катались, Петя уселся на свой ненаглядный кофр, а Санжи на правах штурмана сел в кабину -- показывать шофёру дорогу в гостиницу.
Ехать, к счастью, было недалеко, но пассажиров всё равно порядком растрясло и по разу ушибло о борта. Дороги в Якутске практически везде были очень плохие -- сколько их ни ремонтировали, годовые перепады температур и подвижная мерзлота под почвой разрушали любое покрытие. Машины ездили медленно, чтобы не убить подвеску о сплошные трещины и ухабы, а автобусы вообще передвигались черепашьим шагом. Даже грунтовки в частном секторе были удобнее для проезда, чем асфальт...
ЗиЛ, подпрыгивая на трещинах, покружил по городу, ныряя под протянутые прямо над улицами водопроводные трубы и объезжая неудачно припаркованные автомобили, и наконец затормозил во дворе старинной пятиэтажки, попав одним колесом в грандиозную ямину, наполненную битым кирпичом. Видимо, по торчащим кирпичным обломкам жители переходили улицу, когда яма из-за таяния снега превращалась в лужу.
Санжи выскочил из кабины и стал принимать багаж, который Петя спускал из кузова. Последним был спущен ненаглядный кофр, и Петя протянул руку Маше, помогая спуститься. Санжи издал предостерегающий вопль, глядя куда-то за спину Пети, и на асфальт рядом с ним тут же приземлилась Леся, просто прыгнувшая из кузова.
- Ты совсем сдурела?! -- заорал Петя. -- Позвоночник свой не жалко? Грохнулась бы сейчас, и привет работе...
- Нормально, -- отмахнулась Леся и закинула на плечо свой рюкзак.
Багажа у отряда было много -- даже не считая рюкзака Санжи, который уже лежал в гостинице, тащить приходилось по рюкзаку на каждого, металлический кофр (компактный, но тяжелый) и две сумки -- одна набита едой на первое время (сухой лапшой, чаем в пакетиках и прочим), другая -- с диктофонами, мини-дисками, зарядниками для них и прочей мелкой электроникой. Сумку эту таскала Маша, поскольку со звукозаписывающей аппаратурой работала в основном она, а продукты достались Лесе. С одной стороны, они немного легче, с другой -- допотопная, ещё советских времён хозяйственная сумка была набита доверху, чуть по швам не лопалась. Лапши и сухого картофельного пюре всегда брали много -- если сами не съедали, то оставляли местным жителям: в посёлках магазины частенько работали от одного подвоза продуктов до другого, поэтому все держали дома запасы.